Элементы мифологии в Baldur’s Gate 3
«Логика мифа, его герои и их деяния актуальны и по сей день.» — Дж. Кэмпбэлл
Богиня Шар. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Концепция
Baldur’s Gate 3, будучи игрой, основанной на системе Dungeons & Dragons (далее — DnD) и мире Forgotten Realms («Забытые королевства»), неизбежно тесно переплетается с мифологическими мотивами и персонажами из-за особенностей фэнтезийного сеттинга и общего для любого мультимедийного сторителлинга сходства с мифо-фольклорной структурой и коммуникацией. Миф, мифологемы (образ-структурная единица мифа и/или элемент нарратива мифа, который продолжает развиваться и функционировать) и архетипы (универсальные образцы-паттерны) в играх нередко являются костяком нарратива и сеттинга: это крепкая и надёжная база, проверенная временем и сотнями хороших книг, фильмов и видеоигр, вокруг нее строится и сюжет, и персонажи, и окружающее их пространство.
Наличие в Baldur’s Gate 3 элементов мифологии довольно очевидно, но, тем не менее, исследований, которые были бы посвящены им и их анализу в данной конкретной видеоигре, до сих пор не проводилось.
Так как действие игры происходит в классическом и вполне определенном DnD сеттинге, рассматривать встречающихся в ней божеств, чудовищ и мифических существ следует именно в контексте первоисточника. Лор Forgotten Realms обширен и глубок, но данная работа не ставит перед собой цель в виде анализа всех его фэнтезийных (и, соответственно, связанных с мифологией) элементов, лишь наиболее важных для понимания роли мифа в Baldur’s Gate 3: например, анализировать все десятки божеств нескольких пантеонов, большая часть которых даже не упоминается в игре, банально не имеет смысла и не коррелирует с поставленной мной целью раскрытия особенностей связанного с мифами нарратива Baldur’s Gate 3.
Вместе с тем лор Baldur’s Gate 3 не копирует образы из своего настольной ролевой игры-первоисточника слепо: многое в игре переосмысляется, открывается игроку, знакомому с DnD, с альтернативной стороны. Пятая редакция DnD, Бестиарий, классический мир Фаэруна и Forgotten Realms в целом — основа, к которой разработчики относятся бережно, с уважением и заметной любовью, но не нерушимый святой канон. Яркий пример — образ вампира (или вампирского отродья, если точнее): многие условности игромеханики «канонных» DnD-вампиров в Baldur’s Gate 3 опускаются.
В данном исследовании я собираюсь проанализировать два основных связанных с мифологией аспекта игры: боги и божественный пантеон, которые имеют значительную роль в сюжете; мифологические существа и чудовища, особенности их образов и сопоставление их с устоявшимися в культуре мифологическими персонажами.
Важной для меня задачей является попытка найти параллели, сходства и различия образов не с их DnD-основой (они довольно очевидны без дополнительного исследования), но с реальными мифологическими сюжетами, персонажами, включая анализ через призму теории мономифа. Все это позволит оценить оригинальность и глубину использования мифологических мотивов разработчиками Baldur’s Gate 3.
Боги
Религия и боги являются неотъемлемой частью мира Забытых королевств.
Статуи некоторых богов: Мистра, Селунэ, Тир. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
В сюжете Baldur’s Gate 3 они играют не менее значительную роль.
В DnD есть несколько десятков богов, по множеству в пантеонах каждой из рас. В данном случае рассматриваться будут только непосредственно связанные с исследуемой видеоигрой.
Статуя Шар. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Песня Ночи, аасимар, дочь богини Селунэ. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Селунэ и Шар — две стороны одной монеты, две древнейшие богини Фаэруна, появившиеся по воле самого Ао, верховного и абсолютного божества, и вечно противостоящие друг другу. Селунэ — богиня света, луны и звёзд, Шар — богиня тьмы, раздоров и тайн.
В их образе сплетается классический древний сюжет о вечном противостоянии света и тьмы, о полярностях. Они также тесно связаны с эсхатологическим мифом.
Миркул. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
«Трое Мёртвых — Баал, Бэйн и Меркул — когда-то были смертными, но обрели божественность, заключив странную сделку с джоргалом, изначальным богом смерти, убийств и раздора.» — цитата с загрузочного экрана
Кетерик, Орин и Горташ — Избранные Мертвой Тройки. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г
В древнейшие времена был лишь один бог войны, смерти и загробного мира — Джергал, Бог но, пресытившийся своим состоянием, он передал свои обязанности трем могущественным смертным.
Тройка Избранных этих богов являются главными антагонистами в сюжете Baldur’s Gate.
Любопытно, что Джергала игрок встречает еще в первом Акте игры. Об этом не говорится прямо, но первоначальным богом смерти является Иссохший — таинственный мертвец, предлагающий игроку свои услуги. Мумия была найдена именно в храме Джергала; в одном из найденных в храме журналов бог смерти задает вопрос: «Что стоит жизнь единая у смертных?», и при первой встрече с героем Иссохший спрашивает то же самое; при воскрешении спутника Иссохший произносит: «Вычёркиваю из своего списка» — а именно Джергал вел списки мертвых и только он может так распоряжаться душами; он называет себя Писцом (что является прозвищем Джергала). [1]
Иссохший. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г
Мистра — богиня магии и волшебства, хозяйка Плетения.
Ее образ сложнее сопоставлять со знакомыми нам мифическими сюжетами, потому что магия в мире Забытых королевств — не часть мифологического мышления, но нечто реальное и напрямую влияющее на мир.
Существа и чудовища
Образ карги
Тётушка Этель, иллюзорный и истинный облик. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
«Я женщина простая, лапуля. Чай и зелья — что еще нужно старухе на склоне лет?» — тётушка Этель
Карга (а тётушка Этель, изначально казавшаяся игроку лишь милой старушкой, оказывается именно каргой) — древнее злобное существо родом из страны Фей. Подобные ей способны заключать сделки, но не таким способом, как дьявол: души ее не интересуют. Обычно карга выжидает, когда смертный сам обратится к ней за помощью. За выполнение своей части сделки (результат которой часто оказывается для обратившегося за помощью неожиданным и даже пагубным) ведьма нередко в качестве компенсации желает всячески унижать смертного в до конца его жизни.
Баба-Яга. В. Васнецов, 1917 г.
Яркой параллелью с образом карги, злой ведьмы-старухи является Баба-Яга: персонаж славянского фольклора. Идея людоедства и связи с потусторонним мифом, прослеживающийся мотив смерти роднит образ яги с каргой в DnD. Налицо и внешние сходства: «им [речь идет о международном образе яги ему подобных] всегда присущ атрибут разложения: полая спина, размякшее мясо, ломкие кости, спина, изъеденная червями».
Сама Этель при разговоре с ее трупом с помощью заклинания говорит следующее:
Игрок: Ты боишься смерти? (если заклинатель не убийца Этель) Тётушка Этель: Думаешь, это впервые? Я уже проходила это и пройду снова. И тогда я заставлю просить, умолять, рыдать о том, в чем навсегда будет отказано… Сладкое освобождение смерти.
Игрок: Ты довольно жива как для трупа. Тётушка Этель: Я карга, ты, маленькая сопля, думаешь, я этого не планировала? Мы со смертью старые друзья. Но я не буду трупом всегда — это я тебе, черт возьми, обещаю.
Это подчеркивает связь образа, уже тесно переплетенного с мифом, со смертью.
Тётушка Этель. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Любопытен и другой момент: мотив материнства в образе. Анализируя ягу, Пропп в своей «Морфологии волшебной сказки» пишет об этом так:
«…яга снабжена всеми признаками материнства. Но вместе с тем она не знает брачной жизни. Она всегда старуха, причем старуха безмужняя. Яга — мать не людей, она — мать и хозяйка зверей, притом зверей лесных. Яга представляет стадию, когда плодородие мыслилось через женщину без участия мужчин.»
В отношении карги мотив материнства проявляется, но не по отношению к анималистическому миру. Она, заключая сделку с девушкой Майраной, желающей воскресить мужа, в обмен на это хочет забрать ее дитя. Поедание ребенка, последующее благодаря этому создание собственного — здесь проявляется и мотив материнства, и «граница» с потусторонним, и связь карги, как яги, с обрядами инициации.
Баба-яга в ступе. И. Билибин, 1900 г. // Иллюстрация к сказке «Марья Моревна». Б. Зворыкин, 1903 г.
Дом тётушки Этель до и после снятия иллюзии. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г. Отлично отражается мотив границы между мирами.
Образ дьявола
Портрет Рафаила, висящий у него в столовой. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
«Что может быть лучше неизвестного дьявола? Знакомый дьявол.» — Рафаил
Рафаил — камбион, сын и наследник архидьявола Мефистофеля. Интересно отметить, что образ камбиона в игре несколько отличается от предоставленного в DnD: «ужасно выглядящий гуманоид с колючей причёской и чёрной как смоль кожей, испещрённой мелкими чешуйками и нарывами».
Рафаил — воплощение того, что приходит человеку на ум при упоминании дьявола. Хитрый и нарцисстичный манипулятор, он заключает с людьми сделки в обмен на что-то очень для них ценное (чаще всего, конечно, душу), вследствие чего те становятся вечными его должниками.
Рафаил, «человеческая» и истинная форма. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Демонологический миф сложился на основе библейских текстов, а сюжет о сделке с дьяволом — один из старейших нарративных клише в принципе.
Самое известное — сюжет о Фаусте, история которого зародилась еще до наиболее знаменитого произведения Гете, в шестнадцатом веке (см. нем. «Народная книга о докторе Фаусте», 1587 г.).
В христианской теологии дьявол (Сатана) — олицетворение всеобъемлющего зла, но в современных нарративах мифический образ перестает быть столь однозначно отрицательным. Несмотря на то, что в подавляющем количестве сюжетов дьявол все еще является персонажем-антагонистом, он приобретает новые черты в зависимости от трактовки автором образа: может архаично представать в образе Зверя; как падший ангел, может стать символом свободы, бунтарства и революции, восставшего против Отца сына; может приобретать человеческие черты, где магическая власть переносится на ценности материальные; может предстать в философском образом странствующего наставника, олицетворением вечного знания и искушения вместе с ним.
Рафаил. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Образ Рафаила — двоякий. Он не враг главным героям, он может помочь (но за это придется заплатить большую цену, пусть в данном случае и не душу), отношения с ним деловые — услуга за услугу. Убиваем его старого врага — получаем необходимую информацию, отдаем древнейший и мощнейший артефакт — получаем избавление от личинки в голове.
Но он все еще дьявол. Он может недоговаривать, и последствия «союза» с обаятельным и сладкоречивым, но опасным существом не может не иметь последствий.
Образ вампира
Одним из компаньонов в Baldur’s Gate 3 может стать Астарион. Астарион — вампирское отродье: не имеющий полной силы вампир, обычно зависящий от породившего его истинного вампира (которым в данном случае является Касадор).
Астарион. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
«Отказываешь тем, кто просит помощи, чтобы спасти свою шкуру? Я думаю, мы с тобой поладим.» — Астарион
В своей работе «Миф о вампирах: история и современность» Обидина Ю. пишест следующее:
«Миф о вампирах является культурной универсалией и связан со страхом смерти и суевериями, окружающими ее. […] в средневековом фольклоре вампир — это оживший мертвец или фантом недавно умершего человека, который сохраняет свой прежний, живой вид, когда он выходит из могилы на ночь, чтобы пить кровь людей», бледный, с острыми клыками. […] Фольклорный вампир не был сексуально привлекательной фигурой; он был мертвым человеком, который пил кровь живых людей, т. е. он был монстром, который убивал окружающих.»
Астарион и Касадор. Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Но с появлением и развитием образа вампира в культуре он претерпел значительные изменения, отходя от архаичного о нем представления.
Во многом мы этому обязаны готическому роману Брэма Стокера «Дракула»: именно в нем впервые к элементу насилия добавился элемент эротизма, который четко прослеживается в среднестатистическом современном вампирском образе. В данном случае «Дракула» становится так называемым мифом второго уровня: он, заимствующий образы из мифологии и фольклора, сам вплетается в культуру, оказывая огромное влияние на будущие нарративы с вампирами.
«Мифологические истории о героях имеют вневременный характер, они понятны и близки каждому из нас, поскольку уходят корнями в прошлое и глубины человеческой психики.» [2]
Заключение
Данное исследование подтвердило присутствие и значимость мифологических элементов в Baldur’s Gate 3. Разработчики, обращаясь к мифам, получают возможность использования универсальных мифологических паттернов в построении сеттинга, персонажей и сюжетных линий. В лоре Забытых королевств можно найти и явные параллели, и оригинальные художественные решения в плане использования мифических структур в игре. Они обеспечивают живость и глубину повествования.
Baldur’s Gate 3. Larian Studios, 2023 г.
Галанина Екатерина Владимировна, Ветушинский Александр Сергеевич Измерение героического и мономиф в видеоиграх // Вестн. Том. гос. ун-та. Культурология и искусствоведение. 2019. № 33. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/izmerenie-geroicheskogo-i-monomif-v-videoigrah (дата обращения: 20.11.2024).
Обидина Ю. С. Миф о вампирах: история и современность // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2017. № 4 (12). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mif-o-vampirah-istoriya-i-sovremennost (дата обращения: 20.11.2024).
Морфология волшебной сказки / В. Я. Пропп. — Москва: Лабиринт, 2003 (ООО Тип. ИПО профсоюзов Профиздат).
самостоятельно сделанные скриншоты
