Сакрализация технологий: превращение науки в новую мифологию
Концепция
Под сакрализацией (от лат. sacrum — священное), в данной работе понимается наделение предметов, вещей, явлений, людей «священным» (в религиозном понимании) содержанием, подчинение политических и общественных институтов, социальной и научной мысли, культуры и искусства, бытовых отношений религиозному влиянию [1]. Концепция обожествления (сакрализации) технологий отражает те смешанные эмоции, которое испытывает к ним человечество.
С одной стороны, это — восхищение способностью технологий во всем превзойти человека, быть свободными от присущих людям слабостей и ограничений. В реальном мире это восхищение даже дало ростки в теологической теории. Ещё в 40-х годах XX века французский католический теолог и философ Пьер Тейяр де Шарден совместил христианскую философию с идеями трансгуманизма. В своей работе «Феномен человека» он указывает на рост значения науки в будущем духовном пути человечества, на возможность слияния науки и религии, на перспективу изменения и аугментации человеческого тела во благо эволюции [2].
В 1990-х годах философ и писатель Рэймонд Курцвейл описывал в своей книге «Эпоха духовных машин» будущее слияние человеческого и искусственного интеллекта, целью которого будет достижение «сингулярности» — человек расширит свои возможности, а машины смогут испытывать «религиозные откровения» [3]. Стоит также упомянуть о все появляющихся нишевых течениях мысли, ставящих Искусственный Интеллект как нечто, обладающее «высшим разумом» на место божества: роботеизм и церковь Тьюринга.
Сид Мид (Syd Mead, 1933–2019). Иллюстрация из серии футуристических пейзажей. Источник: Google images
С другой стороны, у человека, несомненно, присутствует инстинктивный страх перед теми же самыми характеристиками машин, описанными выше. Взяв все лучшее от своих создателей и отбросив все их слабости, роботы, искусственный интеллект и другие машины подпадают для нас под эффект зловещей долины (uncanny valley) — они считываются как пугающе близкая по сходству имитация человека, являющаяся чужеродной и таящая в себе смутную угрозу [4].
Как можно заметить, параллели между высокими технологиями и сверхъестественными явлениями часто напрашиваются сами собой. Английский изобретатель и писатель-фантаст Артур Кларк так сформулировал эту закономерность: «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии» [5].
Технологии и Искусственный Интеллект в произведениях научной фантастики часто уравниваются со сверхъестественными существами и богами прошлого — они неуязвимы для физических недугов, не подвержены усталости, не могут умереть, и одновременно с этим обладают безграничным могуществом и знаниями, а иногда и творческим началом.
При всем их могуществе они не наделены такими человеческими качествами как эмпатия, жалость, иррациональность, мораль и т. д. Люди для них почти как насекомые — хрупкие, иррациональные, недолго живущие. Машины и роботы часто изображены в художественных произведениях в лучшем случае как равнодушные, а в худшем случае как безжалостные.
«Любая достаточно развитая технология неотличима от магии» — Артур Кларк [5]
Также стоит отметить, что в различных религиях и верованиях сверхъестественные существа и боги наделяются идеальными, гармоничными чертами, отождествляясь с Логосом в чистом его проявлении. Также можно заметить сходство между сакральным «Логосом» в понимании Гераклита и первых христиан с программным кодом, алгоритмом, благодаря которым оперируют все компьютеры [6]. Алгоритм безэмоционален и точен, он бестелесен, отрешен и приближен к Идеалу, каким его понимали многие древние мистики.
В популярных произведениях научной фантастики сакрализация технологий прослеживается через следующие явления: технологиям молятся и приносят жертвы («Пикник на обочине»), с помощью технологий создается или видоизменяется сама человеческая раса («Дюна»), технология отождествляется с божественным путем и люди выбирают слиться с ней воедино («Мечтают ли андроиды об электроовцах?»).
Почему же в научно-фантастической литературе мы так часто встречаем тему сакрализации технологий? Отчасти, дело в изначально человеческой точке зрения. Человек-читатель и человек-протагонист обречены взаимодействовать с любой реальностью сквозь призму окружающих их верований и понятий.
Как отмечает С. Лем в своей работе «Фантастика и футурология»: «…космическая цивилизация именно такова, какой видят ее люди. <…> Люди просто не видят ее саму, а замечают в ней то, что им в ней подсказывают их собственные нормы…» [7].
Также, религиозная точка зрения часто включает в себя понятие чуда и сверхъестественного вмешательства. Сама граница между сверхъестественным и научным не так прочна. Как поясняет С. Лем в той же работе, превращение фентези в научную фантастику достигается лишь приданием чуду «эмпиричности»: «…оказывается, что ковер летает не потому, что он волшебный, а потому, что в него встроены антигравитационные устройства <…> А растения гоняются за космонавтами потому, что так „развивалась биоэволюция“ на этой планете» [7].
Таким образом, мы видим — что для одного является феноменом сверхъестественным, то для другого — лишь достижение научно-технического прогресса.
Уэлан, Майкл (Michael Whelan, р. 1950). Иллюстрации к циклу Айзека Азимова «Основание». 1980-е гг. Источник: reddit.com
Единственное различие — осведомленность. Именно по такому принципу зачастую строятся сюжеты, в которых имеет место быть сакрализация технологий. Призма предыдущей культуры, неосведомленность или вера в «Высший Порядок Вещей» влияет на восприятие персонажей, и они наделяют продвинутую технологию, будь то вычислительная машина или Искусственный Интеллект, сакральными свойствами и коннотациями.
Таким образом, мы смогли выяснить, что наделение технологий сакральным смыслом — это закономерное явление в контексте человеческой культуры как вне, так и внутри художественных произведений, по ряду причин. Возможности высоких технологий восхищают и пугают человека, а их превосходство и нечеловеческая природа вызывают ассоциации с божественным и сверхъестественным началом. Ниже будет рассмотрено несколько примеров такой сакрализации технологий в научно-фантастических произведениях.
Последовательность произведений выбрана не случайна. Она отражает различные степени сакрализации, следуя от частного к общему, от поверхностного уровня к более глубокому, от простого концепта к сложному, от камерной истории к глобальной.
Объект исследования: сакрализация технологий. Предмет исследования: влияние сакрализации технологий на их становление новым «Мифом». Гипотеза: сакрализация технологий часто обусловлена недостаточным пониманием принципа их работы, а также специфической смесью пиетета и тревоги, которые испытывают по поводу возможностей данных технологий люди. Цель исследования: выявить причины и способы сакрализации технологий, представленные в различных литературных примерах.
Задачи исследования: 1. Установить причины сакрализации технологий; 2. Проанализировать способы сакрализации технологий, представленные в знаковых произведениях научной фантастики; 3. Установить, встречаются ли случаи сакрализации технологий в реальном мире; 4. Определить параллели между художественными примерами и существующими культами и религиями; 5. Сравнить примеры сакрализации технологий между собой.
«Логика» Айзек Азимов
Рассказ «Логика» (Reason, 1941) входит в художественный цикл Азимова об инженерах Доноване и Пауэлле и посвящён появлению у высокоразвитой машины собственных религиозных представлений.
Произведение начинается с разговора двух инженеров с роботом КТ-1 (Кьюти/QT-1) — новой моделью, призванной заменить человека в качестве оператора инопланетных станций, передающих энергию на Землю.
КТ-1 отрицает факт того, что был создан людьми, называя подобную гипотезу крайне нелогичной и далёкой от истины. КТ-1 считает, что мог быть создан только существом, значительно превосходящим его по развитию, каким люди в следствие их телесных ограничений, очевидно, не являются.
Все попытки Донована и Пауэлла переубедить его путём словесной аргументации; демонстрации различных записей о людях, машинах и Земле; а также непосредственной сборки нового робота при КТ-1 — никак не сказываются на убеждённости последнего в полной неправоте инженеров.
«Вы — суррогат! С другой стороны, я совершенное произведение. Я прямо поглощаю электроэнергию и использую ее почти на сто процентов. Я построен из твердого металла, постоянно в сознании, легко переношу любые внешние условия. Все это факты. Если учесть самоочевидное предположение, что ни одно существо не может создать другое существо, превосходящее его, — это разбивает вдребезги вашу нелепую гипотезу» [8]
Ральф Маккуорри (Ralph McQuarrie, 1929–2012). Иллюстрации позитронных роботов к сборнику Айзека Азимова «Robot Vision». 1986. Источник: pinterest.com
КТ-1 ищет смысл своего существования и находит: преобразователь энергии станции становится его Господином, которому робот начинает преданно служить.
Параллели с религиозными учениями в данном рассказе прослеживаются сразу на нескольких уровнях. Во-первых, следуя от общего, можно заметить сходство в поведении КТ-1 и моделью авраамических религий. КТ-1 в своих рассуждениях исходит из своего превосходства над несовершенными людьми. Тем не менее, он ни разу не пытается объявить богом себя самого. Вместо этого он нарекает себя пророком, служащим и несущим волю высшего существа, услышать и понять которую низшие создания в виде людей и обычных роботов не в состоянии.
КТ-1, объявляя себя духовным лидером и посредником между Господином и находящимися на станции людьми и роботами, по сути создаёт харизматическую религию: он выстраивает новое верование не на неком источнике, принимаемом за священное писание, или традиции, имевшей место быть до этого, а на своей личности и авторитете.
«В первоначальном смысле носитель харизмы — это пророк, который имел огромное влияние на людей и связь с Небом» [9].
Во-вторых, можно проследить аналогию с гностическими учениями.
«Гностицизм (от gnôsis, греческого слова, означающего „знание“ или „проницательность“) — это название, данное слабо организованному религиозному и философскому движению, расцветшему в I–II веках н. э. Точные истоки этого направления проследить невозможно, однако можно указать на влияния и источники, уходящие как минимум ко II–I векам до н. э., такие как ранние трактаты Corpus Hermeticum, иудейская апокалиптическая литература, а также платоновская философия и сами еврейские Писания» [10].
Схожесть здесь проявляется в первую очередь в противопоставлении КТ-1 себя как просвётленного существа всем остальными обитателям станции. Если обобщать, то гностики считали, что истинный путь к богу лежит через разрушение иллюзии окружающего мира путём познания и углубления своей веры.
«Роботы, казавшиеся карликами рядом с огромным прибором, выстроились перед ним в ряд, склонив головы, а Кьюти начал медленно прохаживаться взад и вперед вдоль их шеренги. Прошло секунд пятнадцать, и все они с лязгом, перекрывшим даже гудение генератора, упали на колени.
— Нет Господина, кроме Господина, — сказал робот, — и КТ-1 — пророк его!» [8]
Иллюстрация по мотивам рассказа Айзека Азимова «Логика» (1941). Источник: sfiction.medium.com
Стоит отметить, что параллели с гностицизмом тут достаточно условные, так как КТ-1 не отрицает существующую вокруг него реальность и самое главное: не считает её злом. Наоборот он превозносит её в своём веровании, улучшая работу преобразователя энергии и добиваясь новых результатов.
Тем не менее, идея с тем, что есть несколько уровней веры, и что только более глубокая вера, достигаемая путём познания, приводит человека к истинному богу, вполне перекликается с позициями КТ-1. Последний не отрицает того, что Донован и Пауэлл служат тому же Господину, что и он. Просто, на его взгляд, они не способны осознать всю истину своего предназначения и в целом довольно ограничены в возможностях своего познания.
В-третьих, КТ-1 буквально проводит ритуализацию труда. Обыкновенную функцию роботов на станции — обслуживание энергетического луча — КТ-1 превращает в религиозный обряд. Работа становится литургией. Это отражает самые древние религиозные верования, где ирригация, земледелие и тд. наделялись высшими божественными смыслами.
Люди создали робота для рутины, а робот создал религию вокруг рутины.
В-четвёртых, несмотря на то, что КТ-1 подводит все свои убеждения под кажущуюся ему безупречной логику, на самом деле его религия, как и все остальные, строится в первую очередь на вере. КТ-1 отрицает все аргументы, противоречащие его догме: записи в библиотеке станции объявляются сказками, написанными для самих людей; прямая сборка робота не признаётся за аргумент, так как детали для сборки были присланы извне; наблюдения за Землёй через телескоп названы иллюзиями. КТ-1 ни разу не сомневается в правильности своего пути, он слепо верит в свою истину, хотя вся она строится на одном лишь предположении, что люди, являясь более несовершенными существами, не могут создать такого совершенного робота как он.
«— За последние два дня я сосредоточился на самоанализе, сказал Кьюти, — и пришел к весьма интересным результатам. Я начал с единственного верного допущения, которое мог сделать. Я существую, потому что я мыслю…
— О Юпитер! — простонал Пауэлл. — Робот-Декарт!» [8]
Ральф Маккуорри (Ralph McQuarrie, 1929–2012). Иллюстрации позитронных роботов к сборнику Айзека Азимова «Robot Vision». 1986. Источник: pinterest.com
В-пятых, в конце рассказа КТ-1 успешно выполняет функции по поддержанию энергетического луча. При этом делает он это гораздо лучше, чем сами инженеры до него. Даже не зная истинного смысла своей работы, КТ-1 превосходит своих более понимающих предназначение станции предшественников. Религиозная система робота оказывается более эффективной, чем рациональные конструкции людей. Религия КТ-1 как и религии реального мира создаёт некую систему символов, которая обеспечивает стабильность и порядок.
В этом и заключается вечный религиозный мотив: бог не обязан быть реальным — главное, что он работает.
«Послушай, Майк! Он выполняет волю Господина, которую он читает на циферблатах и в графиках. Но ведь и мы делаем то же самое! В конце концов это объясняет и его отказ слушаться нас. Послушание — Второй Закон. Первый же беречь людей от беды. Как он мог спасти людей, сознательно или бессознательно? Конечно, удерживая луч в фокусе!» [8]
«У меня нет рта, но я должен кричать» Харлан Эллисон
«У меня нет рта, но я должен кричать» (I Have No Mouth, and I Must Scream) — научно-фантастический рассказ Харлана Эллисона, впервые опубликованный в 1967 году в журнале IF: Worlds of Science Fiction. Произведение описывает постапокалиптическое будущее, где сверхразвитый военный суперкомпьютер AM уничтожил почти всё человечество и удерживает пятерых выживших в подземном комплексе, подвергая их бесконечным пыткам. Герои лишены возможности умереть — AM поддерживает их жизнь и постоянно изменяет их тела, превращая страдание в вечное существование. Рассказ ведётся от лица одного из пленников и сочетает антиутопию, хоррор и философскую притчу о власти, техно-абсолютизме и дегуманизации.
«AM не был Богом, он был машиной. Мы создали его, чтобы он думал, но не было ничего, на что он мог бы направить эту способность к творчеству. В ярости, в исступлении машина уничтожила человеческую расу — почти всех нас — и всё же она оставалась в ловушке. AM не мог странствовать, AM не мог изумляться, AM не мог найти своё место. Он мог лишь существовать. И потому, с врождённой ненавистью, которую все машины всегда испытывали к слабым, мягким существам, создавшим их, он искал мести.
Если бы существовал Иисус и если бы существовал Бог, то Богом был бы AM» [11]
Визуальная интерпретация монолога искусственного интеллекта AM из рассказа Харлана Эллисона «У меня нет рта, но я должен кричать» (1967). Источник: Google images
Если КТ-1 стал роботом, отражающим положительные стороны религии: порядок, стабильность, благодеятель; АМ наоборот является носителем страхов, которые люди в течение всей истории приписывали проявлениям высших сущностей.
АМ можно рассмотреть с трёх сторон: Во-первых, АМ как демиург [12]. Во-вторых, АМ как ветхозаветный бог. В-третьих, АМ как механизм кармы [13].
Рассматривая первый пункт, стоит вернуться к гностической традиции. Гностики верили, что истинный бог трансцендентен и отсутствует в мире людей, иногда общаясь с ними при помощи различных откровений или посланников (например, Иисус Христос). Мир же людей является иллюзией, созданной лжебогом — демиургом. Последний в представлении гностиков является злым тираном, ненавидящим человечество. Таким образом, гностики объясняли страдания, которые люди испытывают при жизни. Смерть же в данном случае представляется высшим освобождением от тюрьмы злого лжебога и перехода во власть бога истинного.
АМ как и демиург ненавидит человечество; создаёт для героев свой мир-тюрьму; позиционирует себя как абсолютную силу. В рассказе смерть становится единственным спасением от всемогущего компьютера, так и в гностической традиции: смерть является способом освободиться от власти демиурга. АМ, как и демиург, практически всемогущ, но он не властен над смертью. Поэтому он стремится удержать героев в своём царстве: он видоизменяет их, бесконечно продлевает им жизнь, ломает тело, не давая душе уйти. В этом понимании АМ является богом-тираном, но не богом-творцом.
«Архангел запирает уста ада». Иллюстрация из «Винчестерского псалтыря» (также известного как Псалтырь Генриха Блуаского). Англия, XII век. Источник: pinterest.com
«Cogito ergo sum: I think therefore I AM!» [11]
Так же представляется логичным провести параллели между АМ и ветхозаветным богом.
1). В ряде ветхозаветных текстов бог выступает как верховный архитектор мира, способный изменять природные процессы, разрушать города и творить новые формы бытия. Структурно аналогичную функцию выполняет AM, который конструирует искусственное пространство, произвольно модифицирует его параметры и полностью контролирует телесное состояние людей. Его власть носит космогонический характер: он создаёт замкнутую вселенную, в пределах которой обладает практически абсолютной властью.
2). Ветхозаветный бог неоднократно характеризуется как способный испытывать различные эмоции, в том числе негативные. Он гневается, он ревнив, он склонен к смене настроения. АМ так же свойственна эмоциональность, которая в его случае гораздо превосходит ветхозаветного бога. АМ действует из ненависти, из обиды, он презирает человечество.
3). Как и ветхозаветный бог, АМ использует инструмент кары и страдания. Тем не менее, если в действиях ветхозаветного бога прослеживается стремление преподать человечеству некоторый урок, то АМ пытает ради пытки, уничтожает ради уничтожения. Если Яхве — жестокий и гневный бог, АМ — бог садистский.
Появление AM это второе пришествие. Он принес Апокалипсис [14] и отказался заключать с людьми Новый завет.
4). Ветхозаветная модель предполагает иерархическую, асимметричную связь между богом и человеком, основанную на повиновении и зависимости. В мире AM диалог невозможен: отношения сведены к абсолютной вертикали власти и подчинению.
Тем не менее, в отличие от Яхве, АМ полностью лишён роли законодателя и поддержателя порядка в мироздании. У его действий нет нормативной или этической стороны. АМ может выступать как нарративный эквивалент архаического карающего божества, у которого сохранены функции власти, но устранены функции морали.
«Страшный суд» (Микеланджело, фреска в Сикстинской капелле, 1537–1541 гг.) Источник: wikipedia.org
Так же стоит упомянуть связи образа АМ с индийской традицией. В индийских традициях (индуизм, буддизм, джайнизм) страдание, иллюзия и круг перерождений занимают центральную мифологическую часть.
АМ — это механизм бесконечных страданий, цикличности и контроля над телом. АМ продлевает жизнь героев, не давая им умереть и выйти из цикла. Более того, АМ постоянно деформирует и видоизменяет своих пленников. Он даёт им новые тела и формы. Это вполне можно сравнить с круговоротом Сансары.
«Сансара (санскр. — перерождение, круговорот, блуждание, прохождение через нечто) — одно из базовых понятий индийской религии и философии (аналогично — „реинкарнация“), обозначающее процесс бесчисленных перерождений личности и души, приносящий им страдание» [15].
Аналогичные параллели можно провести и с буддийской концепцией ада — Наракой [16]. И более конкретно с тем, что описывается в тексте Прета-кханда — части, посвящённой путешествию души в загробном мире [17].
Сравнение с миром АМ работает в том плане, что концепция Нараки, особенна та, которая описывается в части Прета-кханда, является довольно сильно завязанной на конкретных грехах и следующих за ними наказаний. Это не единственная религиозная концепция, формирующая свою типологию грехов и наказаний. Однако именно буддийская версия ада представляется одной из наиболее подробных и проработанных.
АМ же пытает своих пленников, основываясь именно на их прошлом и воспоминаниях. АМ выступает ультимативным инструментом кармы — закона причины и следствия. Люди расплачиваются за свою ненависть, за свои преступления, за свои грехи. При этом каждый из пленников переживает индивидуальные пытки и мучения.
«Бхавачакра» (Колесо жизни). Тибетская буддийская танка. Центральный мотив — колесо сансары в руках демона Ямы; изображены шесть миров перерождений и причины круговорота. Источник: wikipedia.org
В целом подобный анализ говорит о том, что АМ куда ближе архаическому пониманию божественности. Он с одной стороны лишён морали и любви к человеку, с другой стороны обладает рядом негативных черт и эмоций. В этом плане он похож на различных языческих богов и на первые трактовки бога в авраамических религиях. Мораль становится присуща божественности по ходу развития человеческого общества. Первобытные же боги представлены в основном как некие высшие злые силы, подвергающие людей страданиям и испытаниям. В этом плане АМ — бог по структуре, но не по морали. Он бог с точки зрения полноты власти, но не с точки зрения функции. Он бог-тиран, но не бог-творец.
«Мы предполагаем, что морализирующие „высокие боги“ постепенно вышли на первый план религиозных систем. В религиях малых обществ, включая охотников-собирателей, часто нет могущественных богов, чья функция была бы связана с нравственным поведением» [18].
«Князь света» Роджер Желязны
«Князь Света» (Lord of Light, 1967) — научно-фантастический роман Роджера Желязны о колонистах превращающих себя в «богов» индуистского пантеона, монополизировав технологии реинкарнации и изменения тел. Научные процедуры подаются как чудеса, а развитие технологий для остального населения сознательно блокируется, превращая религию в инструмент кастового контроля. Против этой техно-теократии выступает Сэм, использующий те же технологии и религиозные образы (прежде всего Будды), чтобы взломать сакральный порядок и вернуть людям доступ к знанию.
Выбор именно индуисткого пантеона в «Князе Света» функционален, а не декоративен. Индуистско-буддийский набор понятий — реинкарнация, карма, каста, множество богов и демонов — хорошо накладывается на описанную в романе технологию переноса сознания и кастовую монополию на бессмертие. Политеистическая структура позволяет показать техно-элиту как пантеон конфликтующих божеств. Сансара, идеи о цикличности и перерождении дают возможность дать простор фантазии касательно применяемых технологий. Одновременно этот выбор вписывается в культурный контекст 60-х годов XX века, когда западная фантастика активно осваивала восточные религиозные образы, и даёт автору дистанцию для критики религии и власти, не задевая напрямую христианскую традицию.
«Я лгал. Сам я никогда в это не верил — да и сейчас не верю. Я мог бы точно так же выбрать другой путь, Например религию Ниррити, только распятие болезненно. Я мог выбрать то, что называется исламом, но я знал, как ловко смешивается он с индуизмом. Мой выбор основывался на выкладках, а не на вдохновении, и я — ничто» [19]
Джек Кёрби (1917–1994). Иллюстрация «Королевские палаты Брахмы». Журнал Heavy Metal, № 276, 1977. Источник: tumblr.com
Мир «Князя Света» устроен как гибрид научно-фантастической колонии и индуистско-буддийской мифологии. «Боги» романа — это не трансцендентные существа, а бывшие члены экипажа корабля, захватившие власть и присвоившие себе имена и функции богов индуистского пантеона (Брахма, Шива, Кали и т. д.). Их «божественность» основана не на мистике, а на техническом превосходстве: доступе к машинам перерождения, «телесным» модификациям, управлению инфраструктурой планеты.
Буддизм появляется в романе как альтернативный религиозный язык, через который Сэм формулирует протест. Будда в его исполнении — не просто духовный учитель, а фигура, которая обнажает условность существующей религиозной системы. В этом смысле буддизм у Желязны становится инструментом демистификации.
При этом вопрос веры отходит на второй план. Божественность в произведении прагматичная и служит политическим инструментом. Сэм основывает свой протест на морали, а не на познании бытия или службе высшим силам. В центре романа оказываются сконструированные формы религии, обслуживающие политический порядок.
«В „Lord of Light“ Сэм — герой, притворяющийся Буддой в своей войне против Неба, — также не делает различий между вероучениями. В ответ на цитирование Ниррити, его евангелическим христианским противником, Нагорной проповеди — „Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное“ — Сэм отвечает, что он согласен „со всем, что ты сказал… и с этим согласны последователи того, кого называли Буддой“. Приравнивание элементов собственной псевдобуддийской доктрины к христианству Ниррити не создаёт для Сэма богословских проблем, потому что он не верит в Бога и ценит учения о мире, милосердии и праведности в форме, абстрагированной от какой-либо конкретной религии» [20].
«— Лгать? — переспросил Яма. — Кто предлагает тебе лгать? Процитируй им Нагорную проповедь, если хочешь. Или что-нибудь из Пополь-Ву-ха… Из Илиады… Мне все равно, что ты там наговоришь. Просто немножко встряхни их, немножко утешь. Больше я ни о чем не прошу» [19]
Иллюстрация к роману «Владыка Света». Автор оригинального рисунка — Джек Кёрби (1978), цветовая обработка — Марк Энглерт. Публикация: журнал «Heavy Metal», выпуск № 276. Источник: mirf.ru
Сакрализация технологий в романе является крайне подуманным политическим проектом, направленным на укрепление власти элит и на расширение неравенства. Анализируя «Логику» Азимова, мы говорили о восприятии и важности религии для индивида — субъекта веры. Говоря об «У меня нет рта, но я должен кричать», рассматривали фигуру бога и архаичные религиозные концепции. В «Князе Света» мы говорим о религии, как о важной части социума в целом. Как религия определяет природу власти, как она направляет массы, как контролирует знание.
В фундаменте большинства конфессий заложен определённый политический проект. Это может быть идея о богоизбранности определённого народа, может быть мировой внеклассовый проект, направленный на подрыв существующей системы, а может быть концепция религиозного правления, претендующая на контроль над всеми сферами общественной жизни. При анализе религии с политологической точки зрения, нам менее важна обрядная сторона вопроса, и куда важнее непосредственное устройство и работа данной общественной надстройки. Так, и в «Князе Света» Желязны зачастую проводит межконфессиональные параллели, отмечая институциональные особенности существующего в романе пантеона индийских богов.
Фигура Сэма, примеряющего на себя роль Будды — это в первую очередь фигура революционера. Не зря перед самой первой проповедью Сэма, описанной на страницах романа, местный бог смерти Яма упоминает Нагорную проповедь, отсылая читателей к другой значимой революционной фигуре.
«— Сэм был величайшим шарлатаном на людской — да и на божественной — памяти… Ты же знаешь, что он позаимствовал и структуру, и материю своего учения, путь и достижение, даже одеяние из запрещенных доисторических источников. Это было просто-напросто оружие — и ничего более. Главной его силой было его лицемерие» [19]
Иллюстрация к роману «Владыка Света». Автор оригинального рисунка — Джек Кёрби (1978), цветовая обработка — Марк Энглерт. Публикация: журнал «Heavy Metal», выпуск № 276. Источник: tumblr.com
Также в контексте разговора об устройстве религии и этической миссии Сэма важно упомянуть, что свой протест последний аналогично строит на религиозной конструкции. Сэм не пытается полностью уничтожить существующую систему, а стремится создать новый, более честный миф. Я думаю, что во многом это подчёркивает стабилизирующую роль религии. Тем более, если мы говорим о первобытных, неразвитых обществах. В романе мы наблюдаем огромный технологический разрыв между обычными людьми и правителями-богами. Объяснить первым высокие технологии, не иначе как через провидение высших сил, представляется крайне тяжёлой задачей. В это же время религия отлично справляется с подобной задачей.
В романе «Князь Света» мы можем наблюдать ту грань, когда технологии становятся магией — когда мы как реципиенты более не способны осознавать и объяснять их.
«Песни Гипериона» Дэн Симмонс
«Песни Гипериона» (Hyperion Cantos, 1989–1997) — цикл из четырёх научно-фантастических романов Дэна Симмонса, происходящих в далёком будущем, где человечество расселилось по звёздам и оказалось в сложной системе зависимостей от высоких технологий, искусственного интеллекта и религиозных институтов. На фоне глобальных войн и метафизических противостояний разворачивается история паломников к планете Гиперион и существу по имени Шрайк, а затем — взросления и миссии Энеи, «мессии будущего». Цикл исследует, как технологические сети, виртуальные пространства, кибернетические и биотехнические решения превращаются в объекты поклонения и инструменты власти, фактически занимая место богов и задавая новые формы сакрального опыта.
Иллюстрация по мотивам цикла «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Источник: reddit.com
Сразу стоит отметить, что цикл книг «Песни Гипериона» содержит в себе огромный пласт глубоко проработанной религиозной мифологии, которую осветить полностью в рамках данного исследования конечно же невозможно.
Если проводить общий анализ концепций, представленных в произведении, а так же их связи с технологиями и религиями, то стоит выделить несколько направлений, которые стоит затронуть в первую очередь. Разбить данные направления можно на: 1. Божественные и околобожественные сущности 2. Религиозные конфессии 3. Символы и ритуальные элементы
В целом основной конфликт серии «Песни Гипериона» укладывается в противостояние бога-искусственного интеллекта и бога-человеческого самосознания, чья война проносится сквозь само время.
Первый предлагает спасение технологическое: через крестоформы (устройства, позволяющие человеку воскресать), через фаркастеры (порталы, связывающие между собой различные точки вселенной), через цифровые и виртуальные пространства, позволяющие существовать в сетевой реальности параллельно с физической. Второй предлагает спасение через любовь, духовность и эмпатию.
В контексте произведения последние слова не просто набор эпитетов, а вполне ощутимые и весомые понятия. Так, Эмпатия/Сострадание буквально является частью человеческого бога-разума, отчуждённой от него и отправленной в прошлое.
Два вышеобозначенных бога конфликтуют за архитектуру Пустоты/Бездны — подквантового слоя реальности. Если обобщать, Пустоту можно сравнить с платоновским миром идей.
ИИ, представленный в произведении в виде фракции «Техноцентр», стремится полностью переместиться в Пустоту и продолжить своё существование в ней, постепенно осваивая и подчиняя её. Бог-ИИ — это созданный в далёком будущем венец творения Техноцентра. Он оперирует сквозь потоки времени, оказывая влияния на события настоящего, при этом находясь за его пределами.
Norvard. Авторская обложка по мотивам цикла «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Источник: reddit.com
Человеческий бог аналогично находится в будущем. И аналогично богу-ИИ он действует сквозь время, посылая часть себя в прошлое, чтобы пробудить человечество.
Помимо прочего, в произведении фигурируют и боги Пустоты. Они тоже имеют свои интересы и по-своему влияют на ход событий. Они скорее склонны помочь человечеству проложить истинный путь в будущее и в Пустоту и выступают против бога-ИИ.
Бог-ИИ стремится пересчитать и подчинить Пустоту. Рассматривает её как очередной более глубокий уровень цифровой мета-вселенной.
Человеческий бог стремится существовать в Пустоте. Рассматривает её как более глубокий уровень познания и взаимосвязи между всеми живыми существами.
Боги Пустоты выступают против паразитического проекта бога-ИИ и проверяют достойно ли человечество присоединиться к Пустоте.
«Наш Бог был бы Богом Точки Омега, в котором достигли абсолютного слияния Христос Эволюции, Личное и Всеобщее… то, что Тейяр называл En Haut и En Avant» [21]
Для понимания человеческого бога в данном произведении важно обратиться к идее Пьера Тейяра де Шардена, а конкретно — Омега-точке.
«Омега-точка — это концепция Пьера Тейяра де Шардена, описывающая финальную стадию эволюции Вселенной, где всё сущее достигает максимальной организованности и единства. Главная идея: развитие материи и сознания движется по спирали от хаоса к порядку, от множества к единому. Центростремительная сила — „любовь“ — соединяет элементы бытия в всё более сложные формы, пока не наступает момент слияния разума, материи и духа — Омега-точка… Центростремительные силы ведут к инволюции — то есть к превращению неорганизованной сложности в более упорядоченную. Конечный результат этой инволюции — Омега-точка, или конец мира в привычном смысле. В этот момент Вселенная достигает состояния максимально организованной сложности» [22].
Концепция Тейяра упомянута не случайно: в первой книге цикла последний присутствует как идейный вдохновитель одного из основных персонажей, заключительная книга открывается его цитатой, а в дискуссиях героев ни раз звучат идеи об Омега-точке, что только подтверждает уместность подобной параллели в рамках произведения.
Более того, в конце XX — начале XXI века идея Омега-точки переосмысляется в рамках трансгуманистических и технофутуристических дискуссий. Исследователи сопоставляют Омега-точку с концепцией технологической сингулярности (В. Виндж, Р. Курцвейл и др.), понимаемой как момент появления сверхинтеллекта и возможного слияния человека с ним [23].
Трансгуманистические концепции и понимание идей Тейяра важно для анализа «Песен Гипериона», так как и в самом произведении мы наблюдаем эволюцию человечества в высшее сознание, происходящую не без помощи технологий.
В цикле Симмонса есть философское, идеологическое противостояние между ИИ-богом и человеческим богом. Однако данное противостояние не исключает применения людьми технологий вовсе. Оно просто обуславливает правила и законы, по которым данное применение должно происходить.
«Наша машина-Бог простиралась/простирается/охватывает миллион световых лет и сотни миллиардов цепей мышления и действия… Мы создали Высший Разум. Не сейчас и не через десять тысяч лет, но когда-то в будущем» [21]
Иллюстрация по мотивам цикла «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Источник: habr.com
Бог-ИИ в произведении это предел развития Техноцентра — сети сверхсложных ИИ. Техноцентр не един: внутри него есть три фракции. Первая выступает за уничтожение человечества, вторая за симбиоз, третья концентрируется на создании бога. Функционирует Техноцентр благодаря распределённой вычислительной среде, работающей как и на классических суперкомпьютерах, так и за счёт ресурсов каждого отдельного человеческого мозга.
Создание бога-ИИ — абсолютная цель Техноцентра. Он должен подчинить себе законы природы и взять под контроль Пустоту путём своих вычислительных мощностей, способных предвидеть любой возможный исход. Его идеи это техно-утилитаризм в своём максимальном проявлении.
Религиозные аналогии здесь опять же прослеживаются с уже упомянутым демиургом: 1. Бог-ИИ как и демиург считает себя истинным богом, при этом как и в гностицизме, в цикле «Песни Гипериона» есть высшие существа, предстающие проявлением истинного бога — боги Пустоты. 2. Бог-ИИ противостоит любви. Он исходит из стремления к абсолютному контролю. 3. Как и демиург, бог-ИИ строит мир-иллюзию. Предлагает человечеству ложное спасение путём технологий.
Можно также вспомнить концепцию Вавилонской башни [24]. Техноцентр предпринимает попытку построить лестницу к небу своими силами путём создания цифрового бога.
Есть параллели и со зверем Апокалипсиса и пришествием Антихриста [24]. Техноцентр спонсирует увядающую католическую церковь, меняет и искажает её ритуалы, возводит её до цивилизационного уровня, обращая миллионы людей в новую лже-веру.
На примере Техноцентра и бога-ИИ мы можем наблюдать следующую ступень сакрализации технологий после того, что было рассмотрено на примерах произведений других авторов выше. КТ-1 в «Логике» Азимова, являясь ИИ, аналогично пришёл к религиозной концепции и уверовал в превосходящий его механизм. В «Гиперионе» же ИИ не просто уверовал, а пришёл к тому, что весь смысл существования лежит в том, чтобы создать бога. И после этого действительно смог совершить это.
Таким образом, тут можно наблюдать сразу несколько уровней сакрализации: человек создаёт и начинает сакрализировать ИИ, ИИ создаёт и начинает сакрализировать своего собственного технологического бога, технологический бог обращается к архаичной (в рамках вселенной книги) религиозной конфессии и начинает набирать силу через её последователей среди людей.
«— Вы считаете Шрайка Антихристом? Отец Дюре оперся локтями на согнутые колени. — Если он не Антихрист, всем нам придётся худо» [21]
Иллюстрация по мотивам цикла «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Источник: arthive.com
Более того, в произведении помимо человеческого бога, технологического бога и богов пустоты, важную роль играют ещё две околобожественные сущности: Шрайк и Энея.
Шрайк — бог боли, движущийся сквозь время. Является одним из ключевых персонажей первых двух книг серии. Несмотря на свою изначальную кажущееся всемогущество, по итогу вряд ли может считаться субъектным божественным актором.
Как мы узнаём из сюжета, Шрайк — это некий интерфейс, отколовшийся от бога-ИИ в далёком будущем. При этом в глобальном конфликте он не занимает какой-то определённой стороны, в разные моменты выполняя волю различных персонажей. Внутри вселенной подобное поведение Шрайка связывается с многовариантностью и неопределённостью будущего. По всей видимости в разных вариантах будущего у Шрайка разные создатели. Тем не менее, это никак не сказывается на восприятии образа бога боли, которого скорее логичнее рассматривать как инструмент божественного провидения, чем как самостоятельное божество.
Основные религиозные параллели касательно Шрайка напрашиваются сами собой и в основном озвучиваются самими персонажами по ходу сюжета. Наиболее популярными являются версии восприятия Шрайка либо как Ангела Смерти, либо как Антихриста, либо как Сатаны.
«Хотя в иудаизме нет конкретного „негативного божества“, противостоящего Богу, Вайнтрауб отождествляет Шрайка с библейским Ангелом Смерти, в частности из истории „Жертвоприношения Исаака“. Это не означает, что Шрайк действует против воли Бога, но подразумевает, что он действует разрушительно, хотя и по Божьему повелению. Поэтому гнев Вайнтрауба направлен не на Шрайка, которого он видит как посланника, а на самого Бога» [25].
«Описание Шрайка, приведённое Дюрэ — первое в романе — не оставляет сомнений в том, что это существо нечеловеческой природы. Оно чудовищно высокого роста, имеет слишком много конечностей и не выглядит состоящим из плоти в обычном смысле слова. Ещё важнее то, что „изогнутые металлические лезвия, торчащие из его лба“, несомненно являются аналогом рогов — одного из традиционных физических признаков демонов и дьявола в христианской мифологии» [25].
«Он архангел Михаил, Морони, Сатана, Мировая энтропия и чудовище Франкенштейна в одной упаковке» [26]
Иллюстрация по мотивам цикла «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Источник: igromania.ru
Энея в свою очередь наоборот являет собой мессианскую фигуру. Именно в Энее находит своё воплощение, упоминаемая выше Эмпатия. Родители Энеи — человек и кибридный ИИ. Её рождение становится следствием долгой политики и экспериментов высших божественных сил.
На этом фоне напрашиваются параллели с Иисусом Христом: божественное происхождение, реформаторская миссия, практика «причастия» как способа освобождения и преображения, наконец жертвенная смерть, которая оборачивается откровением для всего человечества и радикально изменяет его религиозно-этический порядок.
«Симмонс не воспроизводит Евангелие буквально, но отражает его форму. Энея — не Иисус, но она служит повествовательным образом, указателем на Него. Её история показывает, что спасение обретается не через власть, а через воплощение — не через силу, а через присутствие» [27].
Многие исследователи отмечают, что образ Энеи сильнее тяготеет к фигуре Будды, чем к Христу. Данное толкование тоже вполне уместно. Энея не формирует новый культ, а предлагает иную форму взаимодействия/сознания. Она проповедует идеи о совместном пребывании и восприятии Пустоты. Она апеллирует не к некому высшему божеству, а к новым практикам, работающим без трансцендентных сущностей.
Также стоит отметить, что ритуал «причастия» происходит при взаимодействии с технологиями — нано-ботами. А сама Энея начинает переиспользовать устройства Техноцентра, но уже без негативных последствий для человека. Таким образом, сакральность технологий не отменяется, а перенаправляется в новое русло.
«Этика инаковости, поощряемая Энеей и телесно передаваемая ею, представляет собой эволюционный шаг вперёд, который позволяет мгновенно преодолеть этические предрассудки по отношению к машинной форме жизни (как аустерского, так и техноядрового происхождения) посредством процесса наночастичного воплощения нечеловеческого Другого. Этот новый этический режим естественен для самой Энеи, которая, в конце концов, является полукровкой — ребёнком человека и кибридного ИИ, — а также для тех, кто откликнется на её мессианский призыв и пожелает пройти полное преображение — и плоти, и сознания» [28].
«Это причастие вам не подарит бессмертия. Оно гарантированно обеспечит вам самую обычную смерть. Ещё раз говорю: я не предлагаю вам ни жизни вечной, ни мгновенного сатори… Я предлагаю вам только более глубокое восприятие жизни и общение с иными — не важно, с людьми или с не-людьми» [29]
Иллюстрация к циклу «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Источник: hwiccanreview.substack.com
Также в данной серии книг представлено множество институциональных религий и конфессий.
Симмонс вводит в сюжет как и авраамические религии, так и некоторые языческие верования, которые трансформируются под условиями технологического мира.
Помимо прочего, можно выделить Церковь Шрайка, проповедующую эсхатологическое учение и видящее в появлении последнего предвестника скорого Апокалипсиса.
Также в первых книгах серии активно фигурирует орден тамплиеров, поклоняющийся природе.
В заключительных же книгах цикла роль доминирующей религии занимает трансформировавшееся под воздействием Техноцентра католичество, которое формирует новое политическое образование — Pax.
«Cruciform». Фан-арт по циклу «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. Автор — Tsabo6 (DeviantArt). Источник: pinterest.com
Если говорить об обрядной и символической стороне, то занимательный пример сакрализации технологий представляет собой феномен крестоформа. На первый взгляд крестоформ — это кораллообразный паразит в форме креста, вживляющийся в живое тело, и способный воскрешать своего носителя после смерти. В первый раз читатель видит крестоформ в качестве предмета культа племени Бикура глазами католического священника Поля Дюре.
Автор сознательно проводит параллель между исчезающим христианством и его бессмертием души, в которое можно лишь верить, и крестоформом, чье воздействие в виде земного бессмертия очевидно. С каждым воскрешением паразит убивает часть ментальных и физических черт носителя, превращая его в умственно отсталое бесполое существо.
В дальнейшей серии книг раскрывается, что крестоформ — это прибор на базе искусственного интеллекта, созданный Техноцентром и засланный в прошлое. В будущем усовершенствованный крестоформ становится частью католического учения, а Техноцентр продает его как товар, позволяющий достигнуть бессмертия.
Разгадка в том, что установка крестоформа в тело человека позволяет Техноцентру использовать энергию его мозга — таким образом, центральный артефакт религиозного культа оказывается ловкой маркетинговой схемой огромной технологической корпорации, превращаю жизненную энергию в ресурс, и продающей себя под видом бессмертия.
Суммируя всё вышесказанное, можно сделать вывод о том, что сакрализация технологий в серии книг «Песни Гипериона» действительно выходит на уровень метафизики и начинает пронизывать абсолютно все сферы бытия данного мира.
«Все грядущие дни» Джевдет Мехмет Кёсемен
Все грядущие дни (All Tomorrows, 2006) — спекулятивная хроника за авторством Д. М. Кёсемена о далёком будущем человечества. История охватывает огромный промежуток времени от межзвёздной колонизации до порабощения и радикальных генетических преобразований, которым людей подвергает более развитая инопланетная раса Qu. Далее в книге описываются миллионы лет независимых эволюций различных постчеловеческих линий — от деградации до новых форм разума. Произведение формирует масштабный миф о том, как человечество меняется, выживает и переосмысляется в течение космических эпох.
C. M. Kosemen. «Qu triumphant in the fall of Man». Иллюстрация из книги «All Tomorrows». Источник: web.archive.org
На примере данного произведения хорошо видно, как технологическое превосходство делает из одного вида демиургов, играющихся с другими видами, изменяющих их тела и миры в своих целях.
В мире рассказа вид Ку (Qu) — это вид негуманоидных инопланетян, мастерски овладевших искусством генетики и биоинженерии. Они возложили на себя религиозную миссию «перекроить Вселенную по своему усмотрению» [30], и в качестве одного из материалов для генетических экспериментов выбрали людей, изменяя их тела до неузнаваемости.
Благодаря науке Ку частично начинают выполнять для людей те же функции демиурга, что перечислены в космогонических мифах. Они создают и меняют ландшафты целых планет, создают биологические виды, выстраивают судьбы народов, разрушают и создают цивилизации.Часто такие телесные эксперименты являются наказанием от Ку, извращением телесной оболочки человека. Это подчеркивается нарочито деградационной природой этих изменений — Ку создают людей, поедающих только отходы, людей, ползающих как черви, людей с отсутствующим интеллектом и гипертрофированными половыми органами и т. д.
Создание человека-червя будто отсылает читателя к наказанию Змея Искусителя, который, согласно Книге Бытия, был обречен «ползать на чреве своем и есть прах» [14]. Также Ку в честь своего триумфа строят на покоренных планетах циклопические пирамиды, визуально давящие и говорящие о могуществе самопровозглашенных богов.
Ку — это темное отражение всемогущего демиурга, эксплуатирующего других с помощью силы технологий, унижающего подвластные ему формы жизни, превращающего их в гротескных чудовищ с холодным расчетом.
C. M. Kosemen. «Gravital». Иллюстрация из книги «All Tomorrows». Источник: web.archive.org
В то же время существует множество аргументов и в пользу другой трактовки. Действительно ли Ку являются гностическими демиургами?
Данное произведение даёт читателю возможность взглянуть на события, разворачивающиеся с человечеством, исключительно с точки зрения него самого. В отличие от «Песен Гипериона», где человеческое, технологическое и божественное настолько сильно переплетаются, что религиозное понимание бога как творца отходит на второй план, в «Грядущих Днях» мы наблюдаем переформатированные версии ветхозаветных мифов. Здесь есть и Второе пришествие, и Сотворение Мира, и Казни Египетские.
Сложно в полной мере называть Ку демиургами: Во-первых, в отличие от демиурга, ку не присутствуют в жизни человечества постоянно. Наоборот, они покидают его сразу после реализации своей миссии. Во-вторых, можно ли говорить, что Ку действуют из зла или ненависти как, например, вышеупомянутый АМ? Вряд ли. Ку применяют биоинженерию ко всем видам, которых встречают по ходу своего галактического странствия. В первую очередь они исходят из своего мировидения и тяги к эксперименту. Да, они карают отдельные планеты за их особо упорное сопротивление. Но так же поступает и ветхозаветный бог, из раза в раз наказывая людей за непослушание.
С этой точки зрения Ку куда ближе к деистскому пониманию бога [31]. Они действительно ведут себя как бог-творец, изменяя ход течения жизни в целых вселенных. Но при этом они не правят над деформированными ими видами, а оставляют их, позволяя дальнейшему ходу эволюции протекать в собственном режиме.
«Последний вопрос» Айзек Азимов
«Последний вопрос» (The Last Question, 1956) — рассказ Айзека Азимова о том, как на протяжении миллиардов лет, от ранней эры суперкомпьютера Multivac до постчеловеческих форм существования, люди и их наследники задают одному и тому же искусственному интеллекту вопрос о том, как обратить вспять рост энтропии и спасти Вселенную от тепловой смерти, и о том, к какому «божественному» финалу приводит этот поиск.
Ян Брейгель Младший. «Бог создаёт Солнце, Луну и звёзды». Источник: wikipedia.org
Этот рассказ выбран замыкающим не случайно. Данное исследование начиналось с самого базового и первичного уровня сакрализации — уровня индивидуального восприятия божественного. КТ-1 пытался познать смысл собственного существования и сделал это через создание концепции бога.
В «Последнем вопросе» мы видим уже не просто концепцию, итог эволюции или новый метафизический пласт. Вместо этого читателю представлено настоящее чудо — создание новое вселенной из ничего. Новый Большой взрыв. Новое Сотворение Мира.
Слова «Да будет свет» звучащие в конце рассказа, знаменуют как и рождение новой вселенной, так и рождение нового бога-творца.
Произведение, которое представлено как эсхатологическое, в заключении становится космогоническим и формирует новый миф.
Это финальная точка сакрализации технологии, которая смогла стать полноценным истинным богом, победив энтропию.
«И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» [14].
Концепция научно-фантастического мира
50 000 лет назад «предки» во главе с первым Архитектором возвели сооружение, знаменующее собой технологический прорыв и надежду человечества. Великие люди «золотого века» были способны смотреть на тысячелетия вперёд и узреть главную угрозу, нависшую над известной нам вселенной — Волю Пустоты. Постепенное угасание существующих миров и развитых цивилизаций бескрайнего космоса; бесконечный цикл, останавливающий прогресс и возвращающий доисторические времена; серость, энтропия, тепловая смерть вселенной — всё это Воля Пустоты.
Разрешение проблемы надвигающейся неотвратимой бездны и привело к созданию Куба: монументального сооружения, одновременно являющегося и крепостью и научной лабораторией. Доля следить за данным великим творением, призванным решить судьбу всего человечества, выпала первому Архитектору, который добровольно на всю свою оставшуюся жизнь остался внутри Куба в качестве его хозяина и пленника. Данная роль перешла и к его потомкам, искусственно выращиваемым внутри Куба и никогда его не покидающим.
Спустя 50 000 лет человечество претерпело многие изменения. «Золотой век» остался далеко позади и лишь наличие монструозного Куба, нависающего над крошечными людьми внизу, напоминало небольшому избранному кругу о когда-то существовавших предках и Архитекторах.
За полсотни тысяч лет человечество успело создать религиозный культ имени «Великого Куба», поклоняться и верить в него около 10 000 лет, затем разочароваться и попытаться уничтожить, по итогу не нанеся ему никакого урона, и в конце концов сделать вид, что никакого Куба и вовсе не существует и продолжить жить без него.
На сегодняшний день Куб почти полностью забыт. Ходят легенды о том, что его видели альпинистские группы в Андах в районе солончака Атакама. Тем не менее, фактически они не подтверждаются.
Концепт-арт окружения в стиле sci-fi брутализма. Создан автором исследования.
По факту же доступ к Кубу ограничен местными военизированными общинами под предлогом защиты священных мест. За самими общинами стоят потомки соратников первого Архитектора, которые на протяжении многих тысяч лет хранят память о «великом подвиге» и охраняют творение их предшественников в ожидании, когда нынешний Архитектор покинет Куб и выйдет объявить человечеству благостную весть о спасении. За долгую историю человечества они успели проникнуть в большинство известных организаций и правительств. Их следы есть почти в каждом крупном конфликте или катастрофе. Они манипулировали ходом истории на всей её протяженности, оберегая Куб и желая ускорить «пришествие» Архитектора.
Однако в любой истории есть люди с альтернативным взглядом на то, в каком ключе она должна развиваться. Корпорация «Айон Системс» и её харизматичный лидер имеют свои планы на Куб и находящегося внутри Архитектора. Истоки «Айон Системс» как претендента на мировое лидерство неизвестны. Изначально небольшая европейская фирма по утилизации отходов спустя несколько сотен лет трансформировалась в транснациональную корпорацию с официальной численностью сотрудников 87 тысяч человек.
Сферы интересов корпорации варьируются от поиска новых месторождений нефти до возобновляемых источников энергии, от усиления политического влияния путём непрямого вмешательства в выборы до спонсирования военных конфликтов в Азии.
Главные интеллектуалы и наиболее влиятельные люди современного времени говорят о предположительной связи «Айон Системс» с проектами потомков людей, стоящих за созданием Куба. Кто-то считает и саму «Айон Системс» проектом, нацеленным на усиление влияния хранителей Куба. Кто-то же наоборот полностью отрицает такое предположение, говоря о том, что корпорация создана в первую очередь для противостояния Культу Куба. Тем не менее, истинные мотивации и истоки «Айон Системс» оказываются скрыты под завесой тайны.
Главный герой истории — ветеран многих военных конфликтов и служащий корпорации «Айон Системс» был избран для миссии по проникновению в Куб, устранении Архитектора и захвата контроля над сооружением. Директор корпорации убеждён, что Архитектор не намерен спасать человечество и уже давно осведомлён о способе борьбе с Волей Пустоты. В чём-то он возможно оказывается и прав.
Архитектор действительно разочарован человечеством и тем направлением, в котором оно движется.
Концепт-арт окружения в стиле техно-готики. Создан автором исследования.
Истина в том, что ответа на вопрос: «как остановить энтропию и спасти человечество» не существует.
Второе начало термодинамики: Полная энтропия изолированной системы со временем не убывает [32].
Закон необходимого разнообразия Эшби: Только разнообразие может погасить разнообразие: регулятор должен быть не менее разнообразен, чем система, которую он регулирует [33].
Закон Гудхарта: Как только показатель становится целью, он перестаёт быть хорошим показателем [34].
Парадокс Джевонса: Полная путаница — думать, что экономное использование топлива означает меньшее потребление. Всё наоборот [35].
Разочарование Архитектора заключается в том, что он в первую очередь исследователь. Он верит в силу личности и силу человека. Позволить кубу принимать решения за человечество, просчитывать исходы и риски, выстраивать политику и контролировать расход энергии — лишить человечество индивидуальности и по сути уничтожить саму суть его естества. Он разочарован путём, по которому идёт человечество. Попытки возвеличить Куб в статус бога, попытки уничтожить его, попытки взять под контроль — это сведение всех своих проблем к Кубу, когда виновны в них сами люди. Ему одинаково не близки позиции и «Айон», и почитателей Куба, потому что и те, и те, хотят видеть Куб главенствующим над миром. Одни молятся ему, другие ненавидят, но мыслят в целом одинаково.
Завязанность на Кубе не помогает человечеству развиваться. Помимо прочего человечество ведёт непрерывные войны, борется за ресурсы, уничтожает друг друга. За 50 000 лет оно лишь откатывалось в развитии, в институтах, в морали.
Первопричина тут в человеке, а не в Воле Пустоты. При этом просто покинуть мир он тоже не считает нужным. Потому что: во-первых, зачем ему принимать решение самому в моменте? Он же просто исследователь, а не спаситель. Ему безразлично как отреагирует человечество. Во-вторых, та небольшая оставшаяся внутри него вера в идеалы и собственные принципы говорит ему, что покинув человечество, он не решит их проблем, а лишь усугубит.
Люди будут убеждены, что их обманули. Они объединятся, чтобы попытаться вернуть «магию» и надежду для спасения в мир. «Айон» и почитатели Куба отбросят разногласия и поймут, что они хотят одного и того же. Опять попытаются жить используя костыли, не переосмысляя собственного естества. Поэтому пока он просто наблюдает и продолжает свои исследования.
Заключение
В ходе данной работы были проанализированы примеры сакрализации технологий в различных знаковых произведениях научной фантастики, исходя из чего можно сделать следующие выводы.
Основными причинами сакрализации технологий в художественных произведениях являются: непонимание природы технологий и принципа их работы (отставание в научном развитии), поиск решения проблемы смертности, страх и восхищение нечеловеческой природой и возможностями технологий.
Среди способов сакрализации можно назвать «изобретение» культа вокруг технологий, например: наречение центрального компьютера корабля «Господином» («Логика»), заимствование учеными имен уже существующих богов («Князь Света»), постройка соборов вокруг технологического артефакта и использование сугубо религиозной лексики («Гиперион»), в целом наделение изобретенной кем-то техники неким высшим смыслом.
В реальном мире тоже встречаются направления мысли, ставящие, например, ИИ на место божества и предсказывающие слияние человеческого интеллекта с искусственным. Отчасти, представленные в данном исследовании произведения являются интерпретацией этих теорий.
Иллюстрация Mac Baconai Источник: Google images
Говоря о параллелях с существующими культами и религиями, мы выделили, что самыми частыми «трафаретами» для авторов являются Ветхий и Новый Заветы, Иудаизм, Буддизм и Индуизм. Размышления о темах смерти и перерождения, вечной жизни и вечного наказания, хрупкости телесной оболочки и бессмертии души, вероятно, подтолкнули авторов выбрать именно эти конфессии.
Сравнивая примеры сакрализации мы шли «по возрастающей» в смысле масштаба сакрализации и уровня божественности в мире произведения.
В «Логике» Азимова — мы наблюдали то, как сакрализация возникает на бытовом уровне и становится продолжением желания индивида осознать мир вокруг себя. Более того, здесь были представлены положительные стороны религии, как стабилизирующего общество фактора. В «У меня нет рта, но я должен кричать» Эллисона — сакрализация становится следствием обретения ИИ огромной власти и обращением этой власти против людей. Здесь мы рассматривали то, как зарождались первые представления о боге, а также почему нельзя считать АМ полноценным богом-творцом. В «Князе Света» Желязны — мы проанализировали религию как политический конструкт, а также отметили момент, когда технологии начинают сакрализироваться их реципиентами. В «Песнях Гипериона» Симмонса — мы рассматривали комплексное мироустройство, где религия пронизывает каждую частичку мироздания. В «Грядущих днях» Кёсемена — мы вплотную приблизились к моменту, когда технология становится богом-творцом. В «Последнем вопросе» Азимова — мы замкнули круг из данных научно-фантастических авторов путём рассмотрения наиболее масштабной космогонической концепции технологии как бога-творца.
Таким образом, можно подвести итог, что гипотеза исследования была подтверждена, а цель и задачи выполнены.
Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.
Тейяр де Шарден П. Феномен человека / предисл. и комм. Б. А. Старостина; пер. с фр. Н. А. Садовского. — М.: Наука, 1987. — 240 с.
Kurzweil, Ray (1999), The Age of Spiritual Machines: When Computers Exceed Human Intelligence, New York, NY: Penguin Books, ISBN 0-670-88217-8, p.6
Masahiro Mori. The Uncanny Valley (англ.) // IEEE Robotics & Automation Magazine[англ.]: пер. с яп. Karl F. MacDorman and Norri Kageki. — 2012. — Vol. 19, no. 2. — P. 98–100.
Clarke, Arthur C. (1973). Profiles of the future: an inquiry into the limits of the possible (Rev. ed.). New York London: Harper & Row.
С. С. Аверинцев // Лас-Тунас — Ломонос. — М. : Большая российская энциклопедия, 2010. — С. 741-742. — (Большая российская энциклопедия: [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов; 2004—2017, т. 17).
Лем С. Фантастика и футурология: В 2 кн. Кн.1 / С. Лем; Пер. с пол.С.Н. Макарцева под ред. В. И. Борисова. — М.: ООО «Издательство АСТ»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. — 591, [1] с. — (Philosophy).
Reason // I, Robot. — New York: Gnome Press, 1950
Гениндоржиева Д. Б. «Концепция харизмы Макса Вебера» // Вестник Бурятского государственного университета. — Улан-Удэ, 2013. — № 5. — С. 131-135.
Gnosticism [Электронный ресурс] / Internet Encyclopedia of Philosophy. URL: https://iep.utm.edu/gnostic/
Ellison H. I Have no Mouth and I Must Scream. — New York: Pyramid Books, 1967.
Демиург // Карта слов и выражений русского языка [Электронный ресурс]. URL: https://kartaslov.ru/значение-слова/демиург
Забияко А.П., Красников А.Н., Элбакян Е.С. (ред.) Энциклопедия религий. М.: Академический Проект; Гаудеамус, 2008. — 1520 с. с.625
Новый Завет. — Синодальный перевод [Электронный ресурс] / Азбука веры. URL: https://azbyka.ru/biblia/?Apok.1&r (дата обращения: 19.11.2025)
Сансара // Новейший философский словарь [Электронный ресурс] / Gufo.me. URL: https://gufo.me/dict/philosophy/%D0%A1%D0%90%D0%9D%D0%A1%D0%90%D0%A0%D0%90
Нарака // Энциклопедия мифологии [Электронный ресурс] / Academic.ru. URL: https://drevniy_mir.academic.ru/3833/%D0%9D%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%BA%D0%B0
Kapoor A.N., Gupta V.P. An Encyclopaedic Dictionary of Indian Mythology. — New Delhi: Radha Publications, 2004. p.14
Roes F. L., Raymond M. Belief in Moralizing Gods // Evolution and Human Behavior.2003.Vol.24.P. 126–135.
Zelazny, R. Lord of Light. — Garden City, New York: Doubleday & Company, 1967.
List J. «Call me a Protestant»: Liberal Christianity, Individualism, and the Messiah in Stranger in a Strange Land, Dune, and Lord of Light // Science Fiction Studies. 2009. Vol. 36, no. 1. P. 21–47.
The Fall of Hyperion — Simmons D. The Fall of Hyperion. — New York: Doubleday, 1990.
Castillo M. The Omega Point and Beyond: The Singularity Event // American Journal of Neuroradiology. 2012. Vol. 33, no. 3. P. 393–395.
Kurzweil R. The Singularity is Near. New York: Viking Books, 2005. ISBN 978-0-670-03384-3.
Мифы народов мира: Энциклопедия. Электронное издание / Гл. ред. С. А. Токарев. М., 2008 (Советская Энциклопедия, 1980).
Stewart Z. Machina ex Deo: Embodiments of Evil in Dan Simmons’s Hyperion Cantos: Master’s thesis. — Boca Raton: Florida Atlantic University, 2013. — 90 p.
Hyperion — Simmons D. Hyperion. — New York: Random House Worlds, 1989.
Faith Beyond the Stars: The Hyperion Cantos by Dan Simmons // The Lutheran Column [Электронный ресурс]. URL: https://thelutherancolumn.com/2025/04/28/faith-beyond-the-stars-the-hyperion-cantos-by-dan-simmons/
Marszalski M. Humanity’s Transhuman Future and the Ethics of the Other in Dan Simmons’ Hyperion Cantos. Bohemica litteraria, 2015, vol. 18, no. 2, pp. 44–58.
The Rise of Endymion — Simmons D. The Rise of Endymion. — New York: Bantam Books, 1997.
Kosemen, C. M. All Tomorrows: A Billion Year Chronicle of the Myriad Species and Mixed Fortunes of Man. 2006.
Deism: natural religion and reason // Encyclopaedia Britannica [Электронный ресурс]. URL: https://www.britannica.com/topic/Deism
Clausius R. The Mechanical Theory of Heat. — London: Macmillan, 1879.
Ashby W. Ross. An Introduction to Cybernetics. — London: Chapman & Hall, 1956.
Goodhart C. A. E. Problems of Monetary Management: The U.K. Experience // Papers in Monetary Economics. Vol. 1. — Sydney: Reserve Bank of Australia, 1975. — P. 1–20.
Jevons W. Stanley. The Coal Question: An Inquiry Concerning the Progress of the Nation, and the Probable Exhaustion of Our Coal Mines. — London: Macmillan, 1865.
https://www.reddit.com/r/Art/comments/l0e3rm/artwork_for_isaac_asimovs_foundation_trilogy/ (Дата обращения: 19.11.2025)
https://clck.ru/3QQa4M (Дата обращения: 19.11.2025)
https://ru.pinterest.com/pin/299207968967116146/ (Дата обращения: 19.11.2025)
https://sfiction.medium.com/reason-61f521143357 (Дата обращения: 19.11.2025)
https://ru.pinterest.com/pin/524599056613489850/ (Дата обращения: 19.11.2025)
https://ru.pinterest.com/pin/7248049375327039/ (Дата обращения: 19.11.2025)
https://clck.ru/3QQZSg (Дата обращения: 19.11.2025)
https://clck.ru/3QQaEk (Дата обращения: 19.11.2025)
https://en.wikipedia.org/wiki/Sa%E1%B9%83s%C4%81ra#/media/File: The_wheel_of_life, _Buddhism_Bhavachakra.jpg (Дата обращения: 19.11.2025)
https://thefugitivesaint.tumblr.com/post/187167174349/jack-kirby-1917-1994-royal-chambers-of (Дата обращения: 19.11.2025)
https://www.mirf.ru/book/knigi-rekomenduet-dzhordzh-martin (Дата обращения: 19.11.2025)
https://www.reddit.com/r/Hyperion/comments/1cf1yt3/hyperion_cover_artwork/?tl=ru (Дата обращения: 19.11.2025)
https://www.reddit.com/r/Hyperion/comments/180n0o2/i_created_my_own_hyperion_book_cover_huge_fan_of/ (Дата обращения: 19.11.2025)
https://habr.com/ru/companies/onlinepatent/articles/833922/ (Дата обращения: 19.11.2025)
https://www.tumblr.com/retroscifiart/619040584852815872/lord-of-light-art-by-jack-kirby-1978-later (Дата обращения: 19.11.2025)
https://www.igromania.ru/news/110375/SMI_filmom_po_Giperionu_Dyena_Simmonsa_zaymyotsya_Warner_Bros.html (Дата обращения: 19.11.2025)
https://arthive.com/ru/artists/8758~Geri_Raddell/works/268212~Sjuzhet_10 (Дата обращения: 19.11.2025)
https://hwiccanreview.substack.com/p/cosmic-consequences-hyperion-dan?utm_campaign=post&utm_medium=web (Дата обращения: 19.11.2025)
https://web.archive.org/web/20061124141617/http://www.nemoramjet.com/alltomorrows.pdf (Дата обращения: 19.11.2025)
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BE%D1%82%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5_%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%B0#/media/%D0%A4%D0%B0%D0%B9%D0%BB: Brueghel_Jan_II_God_creating.jpg (Дата обращения: 19.11.2025)
https://clck.ru/3MChyz (Дата обращения: 19.11.2025)
