Хаос в искусстве. Как дадаизм критикует культуру войны
введение
Дадаизм не похож ни на одно другое течение в искусстве. Приверженцы Дада стремились к деконструкции привычных художественных форм, традиций и способов эстетического познания. Движение стало протестом и символом отрицания общественных норм, которые привели к войне. Дадаизм стремится к хаосу и использует такие приёмы, как абсурдные нарративы и случайные формы. Приверженцы движения ломают привычный порядок вещей и создают нечто совершенно новое. (Arp, Jean (1886-1966) — 1916-17, Museum of Modern Art, New York City)
содержание
- введение - концепция - методы визуального нарратива: коллаж, фотомонтаж, ready-made - абсурд, случайность и хаос - переосмысление пропаганды и образа солдата - заключение
концепция
В XX веке произошло множество значимых изменений в обществе. Достижения в областях физики, медицины и биологии навсегда изменили жизнь миллионов людей. Изобретение новых, более совершенных лекарств и открытие антибиотиков значительно снизили уровень смертности. Теория психоанализа Зигмунда Фрейда и идея коллективного бессознательного Карла Юнга радикально изменили представления о механизмах человеческой психики. XX век также стал временем рождения множества творческих направлений и жанров. В этот период зарождаются кино как вид искусства, анимация, фотография. Появляется множество новых жанров в литературе, музыке. (Открывший пенициллин бактериолог Александр Флеминг в своей лаборатории, 1929 год)
Однако, вопреки здравому смыслу, новый порядок вещей, достижения науки и искусства, а также значительное улучшение качества жизни не смогли предотвратить хаос и разрушения войн. Огромное количество солдат бросалось на фронт и убивало таких же людей. В обществе стремительно распространялись идеи нацизма и фашизма. Люди были в ужасе от происходящего. Привычный уклад и повседневный быт превращались в хаос: районы городов становились руинами, а огромное множество человеческих судеб было разрушено.
(Жители Берлина читают сообщение о всеобщей мобилизации, Bundesarchiv)
Если логика, порядок и рациональность не предотвращают смерть и разрушения, а наоборот ведут к ним, то привычный порядок должен быть уничтожен. Такова идея движения дадаизма. Основными средствами деконструкции мира становились абсурд, ирония и карикатура. В работах дадаистов отсутствует однозначный смысл, поскольку направление сознательно отрицало милитаристскую риторику и власть авторитетов. Ведь если ничто не имеет смысла, включая человеческую жизнь, то какой смысл в войне? Дадаисты не изображали войну напрямую. Вместо этого они разрушали привычный визуальный нарратив и создавали новый, отрицавший любые попытки упорядочить мир. Дадаизм и война оказываются неразрывно связаны: ощущение шока от кровопролития, хаоса и страх смерти стали основой визуального языка этого направления. В своём визуальном исследовании я постараюсь рассмотреть, как ключевые представители дадаизма отрицали милитаристские идеи с помощью визуальных техник.
методы визуального нарратива: коллаж, фотомонтаж, ready-made
Для того, чтобы понимать как движение дадаизма критикует культуру войны важно понимать с помощью каких приемов дадаисты доносили свои идеи. Основными методами выражения идей дадаизма были коллаж, фотомонтаж и ready-made. С их помощью художники могли трансформировать реальность и искажать смысловые связи исходных изображений. В этом разделе будут рассмотрены произведения, на которых особенно наглядно проявляется работа этих методов.
коллаж
Hannah Höch, Cut with the Kitchen Knife Dada Through the Last Weimar Beer-Belly Cultural Epoch in Germany, 1919–1920
Один из самых наглядных примеров коллажа. Соединение фотографий, текста и газетных вырезок создают политический комментарий. Вместо традиционной композиции представлено хаотичное нагромождение элементов. Этот коллаж кажется живым и громким, будто смотришь на оживленную улицу в большом городе. Не смотря на приглушенные цвета, воспринимается ярким.
By Raoul Hausmann — dada, Dickerson, National Museum of Art, Washington, 1923
Этот пример интересен экспериментом с типографикой. Несколько абсолютно разных шрифтов смешиваются в бессвязном наборе символов: буквы и цифры разбросаны по всему листу, теряя свой первоначальный смысл. Автор обращается к телесности в довольно провокационной манере. Основной темой коллажа является деконструкция текстовых символов, которые здесь полностью лишены какого-либо смысла.
Da Dandy, Hannah Hoch, 1919
Еще один пример коллажа. Здесь разрушается традиционный взгляд на женственность. Красивые женщины складываются в силуэт мужской головы, словно они заперты в клетке.
Untitled, Hannah Höch, 1930, Whitechapel Gallery in London
Ещё один пример деконструкции женского образа. Здесь смешиваются элементы разных культур и исторических эпох.
Untitled, from an Ethnographic Museum, Hannah Höch, 1929, Whitechapel Gallery in London
Indian Dancer: From an Ethnographic Museum, Hannah Höch, 1930, MOMA, Museum of Modern Art in New York
Иногда подобное смешение разных культур выдается за археологические находки. Подобный прием ставит под сомнение исторические данные и связь прошлого с настоящим. Это заставляет задать вопрос: а что мы вообще знаем об историческом и культурном наследии?
фотомонтаж
Hurrah, die Butter ist alle! , John J Heartfield, 1935
Фотомонтаж похож на коллаж. Однако гораздо чаще он служит инструментом политического высказывания и высмеивает конкретных людей.
Джон Хартфильд. От света к мраку. 19 мая 1933 Джон Хартфильд. Палач Геринг. 14 сентября 1933
Эти работы во многом похожи на агитационные плакаты фашистского режима в Германии, однако их смысл противоположный.
ready-made
Суть метода ready-made заключается в том, что художник переносит обычный предмет в новый контекст. Он позволил раздвинуть границы понимания роли художника и зрителя в искусстве. Теперь смысл произведения определяется не формой, а смыслом, заложенным художником. Переживания зрителя в момент наблюдения за предметом играют ключевую роль. Таким образом, зритель становится соавтором произведения.
Fountain, Marcel Duchamp 1917
Наглядный пример метода ready-made. Объект повседневной жизни объявлен арт-объектом. Обычный писсуар перевернут, на нем фальшивая подпись.
Bicycle Wheel, New York, 1951 The Gift, 1921 by Man Ray Object to Be Destroyed, 1923 by Man Ray
Обычные предметы переосмысляются как объекты искусства. Они больше не несут функционального смысла, а воспринимаются как художественные образы.
Мы рассмотрели, как коллаж, фотомонтаж и ready-made формируют уникальный визуальный язык дадаизма. Эти методы ставят под сомнение традиционные эстетические нормы. Коллаж и фотомонтаж помогают создавать новые непредсказуемые нарративы из разрозненных фрагментов. А ready-made подчеркивает роль зрителя и его восприятия в искусстве. Дадаисты использовали эти стратегии не только для подрыва устоявшихся норм, но и для высказывания на острые темы. Особенно значимым мотивом была критика войны и милитаристской пропаганды. С помощью хаотичных образов дадаисты разоблачали абсурдность насилия и разрушений.
абсурд, случайность и хаос, как критика войны
Отказ от логики отражал разрушения, которые война несет в мир. Этот метод подчеркивал хаотичность и непредсказуемость войны.
Kurt Schwitters Merz Picture 32 A. The Cherry Picture (Merzbild 32 A. Das Kirschbild) 1921
Коллаж из мусора, как образ послевоенного хаоса.
Mechanical Head (The Spirit of Our Time), 1920 Raoul Hausmann
Образ деревянного человека-автомата отражает то, как люди теряют человеческий образ. Его безэмоциональное выражение лица, лишенного всякой индивидуальности показывает как человек механизируется на войне, превращается в холодную машину для выполнения приказов.
Daum Marries Her Pedantic Automaton «George» in May 1920. John Heartfield is very glad of it. George Grosz
Сатира на образ человека после войны. Он превратился в бессмысленный механизм и уже почти утратил свой облик. От человека остался только узнаваемый силуэт и некоторые явные черты, вроде глаз. Будто что-то холодное и бездушное, лишенное всяческих представлений о морали, притворяется человеком. Женщина рядом с ним в ужасе от происходящих с ней домогательств. Люди в окнах с прикрытыми глазами показывает безразличие окружающих к проблемам в обществе. Они будто дают молчаливое согласие на происходящее.
Have no fear, he’s a vegetarian, John Heartfield. 1936
Абсурдные карикатуры на нацистов обнажают их жестокость и бессмысленность их пропаганды, производят сильное впечатление на зрителя.
Metropolis, George Grosz. 1916–1917
Основатель Берлинской школы дадаизма, Георг Гросс изобразил город как хаотичное пространство. Он использует яркие, грязные, темные цвета. Картина изобилует мелкими деталями и символами, создает тревожное впечатление.
Разрушая последовательность и логику, художники отражают дезориентацию, которую испытывают люди, и бессмысленный хаос, который принесла война. Эти приемы противопоставляют холодную и жестокую рациональность, ведущую к насилию реальному урону от воин. Во многих работах критикуются образы солдата из военной пропаганды.
переосмысление пропаганды и образа солдата
Критика войны привела дадаистов к переосмыслению пропагандистских нарративов, образа солдата в них. Художники противопоставляют героические идеализированные представления о военных их обратной стороне. Дадаисты создают новый образ военного, лишенного индивидуальности, искалеченного и жестокого. Частым тропом стало представление человека, как механизма, машины, способной только выполнять приказы.
Die Gesundbeter, George Grozs. 1918
Солдат на медкомиссии представлен как живой труп. Довольные командиры собираются отправить его на войну снова. Здесь присутствует противопоставление простого солдата, искалеченного и почти мертвого командирам. Отсутствие цвета и линейность создают ощущение какого-то бредового сна.
заключение
Анализ дадаистских произведений показывает нам, что коллаж, фотомонтаж и ready-made были не только новыми и яркими методами визуального нарратива, но и сильным инструментом политического высказывания. Используя абсурд, случайность и хаос, художники разоблачали механизмы манипуляции, подрывало доверие к официальным образам и возвращали зрителю способность к самостоятельному восприятию. Исследованные работы демонстрируют, как художественные стратегии дадаизма формировали альтернативный визуальный язык — фрагментарный, провокационный и сознательно антилогичный — который позволял переосмыслить фигуру солдата, роль медиа и саму природу реальности военного времени.
