Дискуссия «Феномен модника». Часть 1
13 декабря 2024 года в рамках фестиваля HSE FASHION DAYS состоялась дискуссия от Архива российской моды «Феномен модника». Участники обсудили, почему одни пристально следят за модными тенденциями и постоянно обновляют свой образ, а другие носят одну и ту же одежду много лет? Что превращает любителя моды в «модника»? Каждому ли хочется быть «модным» и с чем связано это желание?
Публикуем первую часть разговора.
Участники дискуссии
Модератор дискуссии: Людмила Алябьева, руководитель проекта «Архив российской моды», шеф-редактор журнала «Теория моды: одежда, тело, культура», академический руководитель Аспирантской школы по искусству и дизайну НИУ ВШЭ, руководитель профиля магистратуры «Кураторство и критика в моде» в Школе дизайна НИУ ВШЭ.
Участники: Ольга Вайнштейн, доктор филологических наук, автор книги «Денди: Мода. Литература. Стиль жизни», ведущий научный сотрудник Института высших гуманитарных исследований РГГУ.
Татьяна Никейцева, персональный стилист, преподаватель, основатель образовательного проекта PERSONAL STYLING.
Валерия Парфёнова, журналист и коммуникационный консультант, автор телеграм-канала «Сделай лицо попроще» и блога STRAIGHTFACE.MEDIA, ex-редактор моды InStyle.
Земфира Саламова, старший преподаватель кафедры истории и теории культуры факультета культурологии РГГУ, исследователь медиадискурса о моде.
Слева направо: Людмила Алябьева, Ольга Вайнштейн, Татьяна Никейцева, Валерия Парфёнова, Земфира Саламова Фотограф: Евгения Алейникова
Людмила Алябьева (далее — Людмила): Здравствуйте, дорогие коллеги! Кто же такие модные люди? Как бы вы их описали?
Ольга Вайнштейн (далее — Ольга): Думаю, можно начать с конкретных примеров. Модные люди существовали всегда, даже в классической античности. Например, был Алкивиад, который прославился своими причудами и шутками.
Интересная черта модника — его поведение вызывает подражание. Например, Алкивиад отказался от обязательных уроков игры на флейте, потому что считал, что это искажает его прекрасное лицо. Вслед за ним подростки тоже стали отказываться от игры на флейте! Это и есть пример влияния модного человека: его действия формируют новые тренды.
Если обратиться к XVIII веку, то фаворитка Людовика XV, мадам де Помпадур, создала множество новых фасонов платьев, повлияла на интерьерный стиль рококо, который до сих пор называют «стиль де Помпадур». Она изобрела косметические маски с вяжущими компонентами и активно популяризировала ароматы, настолько, что легенды описывают, как она ароматизировала фарфоровые цветы в своей спальне.
Характерная черта модных людей — смелость нарушать условности своего времени: например, героиня романа Марселя Пруста герцогиня Германтская всегда шла против стереотипов.
Людмила Алябьева, Ольга Вайнштейн Фотограф: Евгения Алейникова
Ольга: В разгар светского сезона, когда все собирались в Париже, она уезжала смотреть норвежские фьорды. Или, когда было принято опаздывать в оперу, она приходила вовремя и смотрела спектакль с самого начала. Такие маленькие, но яркие детали помогают понять, кто такие модные люди.
Татьяна Никейцева (далее — Татьяна): Я отвечу с точки зрения персонального стилиста и преподавателя: за семь лет работы я заметила, что модные люди — это смелые, свободные и обладающие влиянием личности.
Приведу пример, который продемонстрирует, насколько сильно модник отличается от обычного человека: часто даже небольшое предложение стилиста, вроде накинуть джемпер на плечи, вызывает у обычного клиента настоящий ужас. Модные люди — это те, кто способен преодолеть барьеры, проявить смелость и стать примером для других.
Валерия Парфёнова (далее — Валерия): Думаю, чем я могла бы дополнить коллег, которых невероятно уважаю. В посте в своем канале я написала, что на сегодняшней встрече буду отвечать за шутки [улыбается]. И модный человек, модник — такое слово сегодня саркастическое.
Франсуа-Андре Венсан. Алкивиад получает уроки от Сократа. 1776. Musée Fabre, Франция © Wikimedia Commons
Валерия: Но если серьезно, на мой взгляд, модник — это про будущее. И примеры из прошлого они как раз отражают то, что модник способен чуть-чуть заглянуть вперед.
Мы все смотрим на коллекции, которые будут продаваться через какое-то время в магазине. Мы глядим в будущее, мы думаем, как бы мы хотели выглядеть. Это про фантазию. Модник во все времена — это человек, который способен чуть-чуть опередить время, сесть в импровизированную машину из «Назад в будущее» и эксцентрично взбудоражить своим видом людей, которые еще живут в прошлом. Человек, который не боится пойти вперед.
Земфира Саламова (далее — Земфира): Мне вспоминается термин «лансёр» [Прим. АРМ: от фр. lanceur [de tendances] — инфлюэнсер, трендсеттер] из книги Ольги Борисовны о денди, который описывает человека, запускающего новые тренды, новые практики, в том числе и в отношениях с одеждой. Модник в этом смысле подразумевает такого действительно с одной стороны смелого человека, с другой — мыслящего креативно. На самом деле, мало кто может занимать эту позицию, еще и последовательно: это сложно.
В случае с денди, они вначале были как раз лансёрами. Затем уже это стало таким фиксированным стилем. Сложно постоянно запускать что-то новое.
Земфира: И, мне кажется, сейчас, когда говорят про кого-то «он модный», «она модная» в таком бытовом смысле, часто подразумевают не запуск каких-то новых трендов, а скорее следование уже выделенным трендам. И в этом смысле, чтобы считаться «модным», нужен не столько креатив, сколько трудолюбие, внимание, ресурсы, временные и эмоциональные. Нужно быть готовым к тому, что ты все время на виду.
Людмила: Лера, вы уже упомянули, что «модник» и «модница» звучат зачастую уничижительно: действительно, если посмотреть исторически, критика модных людей была характерна для всех эпох и культурных контекстов. Такой снисходительный тон по отношению к тем, кто экспериментирует с внешним обликом, зачастую оборачивается критикой моды.
К примеру, те же денди получили в свое время немало жестких (порой жестоких) оплеух в свой адрес. Можно вспомнить карикатуры первой трети XIX века с очень хлесткими изображениями денди. Или, например, журнал «Крокодил», выходивший в советское время, где модники изображались в весьма уничижительном виде. Не кажется ли вам, что эти выпады отражают что-то вроде социального камертона по отношению к фигуре модника.
Гравюра «Денди на Роттен-Роу», авторство приписывается Уильяму Хиту (Paul Pry). Великобритания, начало XIX века. MET © Wikimedia Commons
Британский модельер Мэри Куант (справа) машет рукой, позируя с моделями: слева направо Аманда Тир, Рори Дэвис и Пенни Йейтс, Лондон, Англия, 25 октября 1968 год © AP
Валерия: Мне очень нравится фрагмент автобиографии Мэри Куант [Прим. АРМ: британский модельер одежды, которая одной из первых стала включать мини-юбки в свои коллекции], где она рассказывала, как после открытия ее бутика с мини-юбками чопорные джентльмены стучали своими зонтами по витрине и требовали убрать «срамоту». Во все эпохи были люди, двигавшие моду своими эксцентричными выходками, и всегда находилась другая часть общества, которая противилась этому движению.
Людмила: Ольга, с денди тоже было так?
Ольга: Конечно! Причем еще до появления классического дендизма XIX века. На предшественников денди, макарони, тоже рисовали карикатуры и дразнили на улицах [Прим. АРМ: «Макарони» называли английских щеголей эпохи правления Георга III, в период 1760–1770-х годов. Они заимствовали элементы итальянского и французского стилей, что отразилось в их прозвище]. Их облик действительно давал повод для насмешек — эти модники эпохи рококо выглядели как экзотические птицы с высокими париками в узких фраках, яркими красными, голубыми тонами в одежде.
Из-за их внешнего вида макарони путали с женщинами. Например, извозчики на улице могли сказать: «Проходите, мадам».
Ольга: Это были молодые люди, которые, возвращаясь в Англию после поездки по Европе, привозили с собой (и на себе) заимствованные элементы французского или итальянского стиля: отсюда уничижительное «макарони», «макаронники», «итальяшки».
На фоне сдержанного английского стиля они выглядели слишком экстравагантно, как экзотические птицы. И, конечно, нередко страдали от таких насмешек, потому что сталкивались с таким отношением и в семье, и на улице.
В этом плане где-то рядом с понятием «модник» находится понятие «жертвы моды»: эти люди, которые страдают не только от общественного осуждения, но часто идут на физические страдания для того, чтобы модно выглядеть. Например, итальянский гуманист эпохи Возрождения Франческо Петрарка писал о том, как, завивая волосы, обжигал лоб горячими щипцами. И, просыпаясь на утро с ранами на лице, был вынужден прятаться дома.
Валерия: Интересно, что англичанам часто «не везло» на таких экспериментаторов: то мини-юбки в шестидесятых, то панки, постпанки, The Cure и другие…
Слева — «Что! Это мой сын Том?», карикатура 1774 года на экстремальную моду «Макарони» 1770-х годов. Lewis Walpole Library, справа — Приписывается Томасу Теггу. Шнуровка денди. 19 век. MET
Людмила: Британский контекст — это действительно интересное поле: с одной стороны, стереотипная сдержанность и чопорность, а с другой — яркие модные эксперименты.
Ольга: Если есть один полюс сдержанности и консерватизма, то его уравновешивает другой полюс — авангард, нарушение условностей. Например, тедди-бои в английской моде нарочно одевались в эдвардианском стиле в эпоху, когда все выглядели по-другому [Прим. АРМ: Тедди-бои — молодежная субкультура, появившаяся в начале 1950-х годов в Великобритании. Название происходит от сокращения имени Эдвард («Teddy») и слова «boy», что означает «мальчик» или «юноша»]. Это вызывало не только осуждение, но даже судебные дела, потому что поведение тедди-боев считалось неподобающим.
Людмила: Критическую рамку подтверждают и сами названия модников в разные эпохи: фаты, пижоны, стиляги. Приличного человека «стилягой» не назовешь. Это тоже добавляет штрихи к теме нашего разговора.
Следующий вопрос адресую Татьяне: вы упомянули страх в глазах клиентов, а также то, что быть модным требует смелости и свободы. Были ли в вашей практике случаи, когда люди решали, что хотят одеваться модно, и как это происходило?
Фотограф: Евгения Алейникова
Татьяна: Конечно. Люди, которые решают, что хотят быть модными, заражаются этим как бы извне — что-то видят, чувствуют, вдохновляются, и решают открыть для себя новую страницу жизни. Такие люди действительно начинают меняться, как только делают этот первый шаг.
Те, кто не подхвачен этим течением, испытывают страх, и он действительно большой. Есть замешательство, пауза, просьбы: только не тренды, только не прозрачная юбка! Здесь ничего не остается, как услышать клиента, и дать доступные и актуальные решения. Все-таки трендовость и актуальность — это разные вещи. Трендовость меняет все, взрывает коммуникацию, создает надлом. Актуальность же — это продолжение, она остается надолго.
Людмила: Мне кажется, у нас уже наметилась попытка разграничить понятия «модный», «стильный», «трендовый». В чем же все-таки разница?
Валерия: Я думала над этими вопросами несколько дней, но они вызывают у меня сопротивление…
Фотограф: Евгения Алейникова
Валерия: Потому что, как мне кажется, в наши дни, когда мы стараемся оберегать свои границы, быть этичными и, можно сказать, стерильными в своей коммуникации, надо быть аккуратнее: так много злобы вокруг, что не хочется эти понятия определять категорично. Знаете, как в коротких роликах в соцсетях о том, что модно, а что не модно: кто модница, а кто колхозница? Это мой нелюбимый паттерн. Хочется спросить: а судьи кто? Эта сегрегация, агрессивное разделение «свой-чужой», которое прослеживается в дискурсе некоторых блогеров, мне кажется чудовищно антигуманным в контексте 2024 года.
Модный человек сегодня — это тот, кто способен к смелым преобразованиям, которые потом повлияют на умы. Стильный человек — это человек с собственной оптикой в рамках заданной траектории. У нас есть модная индустрия, которая дает инструменты для самовыражения. Любого человека можно назвать стильным, даже если он носит одни и те же вещи 10 лет: это тоже стиль.
Когда Татьяна говорила о модных и стильных, но актуальных вещах, я вспомнила текст про Uniqlo, в котором проводилось разграничение, что есть фаст-фэшн бренды вроде Zara или Mango, которые адаптируют подиумные тренды, и есть Uniqlo с другой моделью.
Валерия: Журналист назвал это «диетическим фаст-фэшном» — тоже интересная оптика формирования гардероба. Кто-то выбирает этический подход, копит на вещи на века, а кто-то любит тренды. И это нормально. Никто не модница, никто не колхозница.
Людмила: Негуманная риторика, о которой вы сказали, очень свойственна модному дискурсу. Земфира, можно сказать, что риторика «кто на вылет» в целом характерна для медиа, посвященных моде?
Земфира: Да, наблюдая за блогами, посвященными моде, особенно в англоязычном контексте я вижу примеры современной критики. Экспертная позиция в моде обычно строится на двух вещах: либо человек демонстрирует знание истории моды, либо показывает, что понимает, что стильно, а что нет. Негуманные разделения инструментально служат для демаркации и выстраивания иерархии, так как помогают доказывать, почему кто-то считает себя знатоком. Это как пьедестал, с которого объясняют, что происходит.
Денди. Карикатура Оноре Домье. XIX век © Wikimedia Commons
Людмила: И вновь хочется обратиться к истории — денди часто выступали в роли модных критиков. Джордж Браммелл, самый известный денди, прославился колкими замечаниями в адрес разных персонажей своего времени. Ольга, расскажите поподробнее о риторических приемах Браммелла и о том, как он, не будучи аристократом, смог завоевать особую привилегию выносить модные приговоры даже сильным мира сего?
Ольга: Браммелл, действительно, был законодателем моды и человеком, который сумел навязать свой личный вкус обществу, в котором он вращался. И этот вкус он утверждал достаточно жестко. Он был лидером моды, и многие из его друзей обращались к нему за советом. Известен его ответ, когда герцог Бедфордский спросил его мнение насчет своего нового фрака. Браммелл, помолчав, осмотрел фрак со всех сторон и спросил: «И вы называете это фраком?» После чего герцог Бедфорский пошел домой переодеваться.
У Браммелла было много таких шуток, но одна из них оказалась роковой. Принц Уэльский был его другом, но модный канон, включавший худощавое, элегантное тело, не соответствовал фигуре Уэльского.
Однажды Браммелл позволил себе подшутить над его полнотой и как-будто не узнал его, спросив другого знакомого: «Who is your fat friend?». Этот «толстяк» не простил Браммеллу такую шутку, после чего денди был вынужден уехать из страны.
Джордж Браммелл на Бонд-стрит в Лондоне, спрашивает лорда Мойра: «Кто ваш толстый друг?». Карикатура Мэри Эванс; портрет престарелого Джорджа Браммелла в Кане с фронтисписа книги 1844 года
Ольга: Но даже после его отъезда стиль, который он внедрил, остался доминирующим — и на 19, и на 20 век, и даже сейчас. Мужской классический костюм — это, по сути, его детище.
Основное, что он предложил, — это отказ от излишества в мужском костюме. Браммелл взамен стиля «макарони» предложил темный костюм обтекаемого силуэта, где цвет был дозволен разве что в жилете. На фоне такого минималистичного костюма единственное, где модник мог проявить изощренный вкус, — была знаковая деталь. Например, перчатки, которые, по легенде, для Браммелла шили трое портных: один шил ладонь, второй — четыре пальца, а третий — большой палец.
Или, скажем, пуговицы или насколько начищены сапожки. Таких знаковых деталей было много. И все вместе они должны были узнаваться именно тренированным глазом. Денди не стремился выделяться в толпе, он не хотел привлекать внимание — такой принцип «заметной незаметности», когда замечали только те, кто был посвящен в искусство чтения этих знаков. Этот канон, в общем-то, и сейчас господствует в моде.
Продолжение следует…
Людмила Алябьева, Ольга Вайнштейн, Лера Парфенова, Земфира Саламова Фотограф: Евгения Алейникова
Читайте другие материалы архива ↓
Об истории российского дизайна одежды, событиях проекта и другие интервью читайте в телеграм-канале проекта Архив российской моды / АРМ по ссылке t.me/rfa_media
